Алексей Калугин - Геноцид

– Готовьсь! – Феггаттурис поднял лук и положил на тетиву стрелу.

Лучники повторили его движение.

Глядя на острие стрелы, Раф никак не мог решить, куда ее направить. Плоскоглазых перед ним было множество, и от него, только от него одного зависело, кто из них всего через минуту будет ранен, а, может, и убит. Нехорошая была мысль. Деморализующая. Спасало только то, что вместе с ней пришла и другая – не убьешь ты, убьют тебя. Эта уже настраивала на деловой лад – убийство по необходимости становилось похожим на неприятную работу, которую тем не менее кому-то нужно выполнять.

– Стрелы!

Услышав команду Феггаттуриса, Раф почти автоматически, не думая о том, что делает, совместил кончик стрелы с фигурой одного из стоявших на доске плоскоглазых, сделал поправку на дальность и ветер и отпустил тетиву.

Стрела угодила плоскоглазому в плечо. Он вскрикнул – именно вскрикнул, почти по-человечески, а не квакнул, как они это обычно делают, – схватился за торчащий из тела конец стрелы, оступился и упал в воду.

Стрела Феггаттуриса поразила другого плоскоглазого в живот.

Из трех новичков только один попал в цель.

– Целимся лучше! Продолжаем стрелять!

Раф выдернул стрелу из пучка, висевшего на поясе, положил на дугу лука, натянул тетиву, выстрелил. И сам подивился тому, как красиво и быстро это у него получилось.

Еще трое плоскоглазых оказались в воде.

Среди остальных началось активное движение. Плоскоглазые перемещались быстро и, на первый взгляд, довольно хаотично. Но это была не паника – они перестраивали ряды в соответствии с каким-то вполне определенным планом.

– Стрелы! – снова страшно прокричал Феггаттурис.

Раф натянул тетиву, стрела сорвалась с дуги лука и… прошив пустоту, ушла в воду. В том месте, где секунду назад находился плоскоглазый, в которого целился Раф, никого не было. Плоскоглазые исчезли, оставив на воде только плавательные доски.

Раф нервно тряхнул головой.

Бред какой-то!

Ясное дело, никуда плоскоглазые не исчезли. Спасаясь от стрел, они нырнули под воду. Невероятной казалась та синхронность, с какой был проделан маневр. И то, насколько быстро они выработали новую тактику.

И что теперь?

Перегнувшись через поручень, Раф посмотрел в воду.

Глубина была не более пяти метров. Если бы погода была ясной, Раф отчетливо увидел бы плывущих пусть даже у самого дна плоскоглазых. Но уходившее за горизонт солнце закрывали тучи, а невысокая волна, что гнал по воде ветер, окончательно смазывала картину.

– Эй, на плотах! – закричал, отпрянув от поручня Раф. – Внимание за борт! Плоскоглазые ушли под воду!..

И в этот момент он увидел, как оставшиеся на воде доски плоскоглазых разделились на две группы и начали расходиться в стороны, охватывая плоты широким полукольцом.

– Плоскоглазые прячутся под досками! – крикнул Феггаттурис, прежде всех понявший то, о чем подумал и Раф.

Доски приближались к плотам, а плоскоглазых под ними не было видно.

Бросив лук на палубу, Раф схватил багор и ударил первую стукнувшуюся о борт доску. Острие багра глубоко вошло в неее. Раф навалился на багор и потянул доску в сторону.

Вынырнув из-под доски, из воды выпрыгнул плоскоглазый. Он взлетел так высоко, что ухватился свободной рукой за поручень – в другой он держал дубинку, – а пятками уперся в край плота. На левой щиколотке болтался обрывок страховочного линя. В отведенной в сторону руке плоскоглазый держал усеянную острыми каменными обломками дубинку.

Одновременно с ним на первую связку плотов попытались запрыгнуть еще с десяток плоскоглазых.

– Скорость! Скорость! – раздался крик Феггаттуриса. – Держать паруса по ветру!

Раф отшатнулся назад и обеими руками перехватил рукоятку багра. Доска, ушедшая краем под днище плота, держала багор за другой конец.

Плоскоглазый перегнулся через поручень и взмахнул дубинкой.

Уходя от удара, Раф упал на палубу и снова изо всех сил дернул багор.

Плоскоглазый с удивительной легкостью запрыгнул на поручень и поднялся во весь рост. Лицо, похожее на маску с прорезями для глаз, ноздрей и рта, ничего не выражало. Но почему-то Раф понял, что плоскоглазый готов убивать, не испытывая при этом ни малейших сомнений или угрызений совести. Он будто уже получил прощение за все то зло, что должен был совершить.

Плоскоглазый поднял дубинку, готовясь прыгнуть на человека и размозжить ему голову.

С отчаянием рванув древко багра, Раф вырвал острие из застрявшей под плотом доски и, перевернувшись на спину, поднял багор вверх.