Алексей Калугин - Геноцид

– Это глупо, – только и нашел, что сказать, Упаннишшур.

– Глупо было оставлять безнаказанным совершенное Таурриммасом преступление, – вставил Феггаттурис.

– Таурриммас мертв!

– Замечательно! И кому теперь от того легче?

– Хватит! – поднял руку Виираппан. – Сейчас не время искать виноватых.

– Что ты предлагаешь? – спросил Раф.

– Нужно собрать всех, кто остался, сделать несколько связок плотов, по три или четыре – тут уж вам с Фегом виднее, как лучше, – загрузить их всем самым необходимым и прорваться через окружение плоскоглазых. Они этого не ждут, так что шансы у нас есть.

– Да и ветер крепчает, – Раф посмотрел на небо, которое становилось все мрачнее, приобретая свинцовый оттенок. – Если не польет дождь, погода будет нам на руку.

– Что за бред вы несете? – презрительно фыркнул Упаннишшур. – Куда вы собираетесь плыть?

– Подальше от острова.

– Остров наш дом!

– Остров – цель номер один для плоскоглазых. Мы же можем обосноваться на новом месте, как можно дальше от их селений…

Резким движением Виираппан протянул человеку без имени пустую чашку. Тот удивленно заглянул в нее и спросил:

– Налить?

– Да.

Сделав глоток, Виираппан продолжил:

– Я думаю, в конце концов, они и туда доберутся. Но у нас будет время для того, чтобы решить, что делать и как подготовиться к войне.

– Ты говоришь так, будто плоскоглазые посвятили тебя в свои планы, – болезненно усмехнулся Упаннишшур.

– Можно и так сказать, – старик еще глотнул хмеля. – А ты, если не совсем дурак, должен прислушаться к тому, что я говорю.

– С плоскоглазыми можно драться, – уверенно заявил человек без имени.

– Можно, – согласился с ним другой островитянин. – Но лучше бы все же решить дело миром.

– Ты слышал? – кивнул на него Упаннишшур. – Люди не хотят воевать.

– Я тоже этого не хочу, – покачал головой Виираппан. – Но у нас уже нет выбора.

– Выбор есть всегда…

– Слушай, кончай свою демагогию, Упан! – грубо прервал Упаннишшура Феггаттурис. Он поднялся на ноги, взял в руки лук и стрелы и подошел к Упаннишшуру. – У вас на сборы осталось чуть больше пяти часов.

– Вы можете уплыть прямо сейчас. – Голос Упаннишшура дрогнул, но он все же нашел в себе мужество посмотреть альбиносу в глаза. – Мы никуда не поплывем. Если потребуется, мы станем защищать остров…

Феггаттурис коротко, почти без замаха ударил Упаннишшура в челюсть. Голова островитянина дернулась назад, и он плашмя упал на палубу.

– Сегодня ночью ты его уже защитил, – сказал, склонившись над ним, Феггаттурис.

– Остров не удастся спасти, – обратился к островитянам Раф. – Он слишком большой. Плоты стоят не вплотную друг к другу, а значит, плоскоглазые могут неожиданно появиться в любой части острова. Рано или поздно они спалят здесь все дотла.

– И что мы будем делать на новом месте? – спросил один из островитян.

– Будем учиться плоскоглазых убивать, – ответил Виираппан. – Потому что, как я уже сказал, в покое они нас не оставят.

– Вы спятили, – Упаннишшур приподнялся на локте и сплюнул кровь на палубу. – Люди всегда жили на Квадратном острове. И только здесь. Мы не должны покидать это место…

– Хочешь еще схлопотать? – участливо поинтересовался Феггаттурис.

– А, – махнул на него рукой Упаннишшур. – Можешь даже убить меня. Мне все равно.

– Нет, – покачал головой Виираппан. – Тебе далеко не все равно, что с тобой станет, Упаннишшур. Ты говоришь так только потому, что боишься. Нет, не Феггаттуриса, – старик усмехнулся, заметив протестующий жест Упаннишшура. – Ты боишься остаться один. Ты боишься покинуть Квадратный остров, потому что это твое детище. Это ведь ты придумал свести все плоты вместе и заякорить их тут.

Все, за исключением Упаннишшура, удивленно посмотрели на Виираппана.

Квадратный остров был такой же неотъемлемой частью Мелководья, как и селения плоскоглазых под ветвями плывущих деревьев. Как вода с плавающими в ней рыбами. Как солнце, встающее по утру над морем. Невозможно было представить мир без Квадратного острова. Потому что, по всеобщему убеждению, остров был всегда.

– Это вопрос или утверждение? – спросил у Виираппана Отциваннур.

– А ты у него спроси, – старик кивнул на Упаннишшура.

– Я не помню, – устало покачал головой Упаннишшур и упал на спину, раскинув руки крестом. – Я ничего уже не помню! – прокричал он в небо.

– А ты как об этом узнал? – снова обратился к Виираппана Отциваннур.