Дмитрий Казаков - Последний аргумент

Крик взлетел к темным небесам, с которых продолжало все так же безостановочно капать, словно прохудилась невообразимо огромная крыша. МЧСники, копошащиеся в развалинах, на мгновение замерли, а затем вновь вернулись к работе. Гулко вздохнул их командир.

– Он ведь хотел отправить на допрос меня, – проговорил Спирс с горечью, – а ехать в Санкт-Петербург сам! Как все глупо получилось! Я узнал о взрыве, только сойдя с поезда, полчаса назад! До сих пор не могу поверить!

– Придется, – жестко сказал Виктор. – Иного выхода нет.

Он повернулся к офицеру МЧС.

– Если необходимо подписать какие-либо бумаги, то лучше это сделать сейчас. Эксперты справятся без меня, а в такой дождь мне тут делать нечего. Отдам распоряжения относительно тела и поеду к себе, в управление, – он повернул голову к СКСнику. – Кстати, майор, если вздумаете обсудить пути более конструктивного сотрудничества наших ведомств, то сможете найти меня там же.

Спирс промолчал. Он не отрываясь смотрел на тело полковника, а по лицу майора Специальной Контрольной Службы текли совсем не дождевые струи.

От Москвы-реки тянуло холодом. Словно не май на дворе, а апрель или вовсе март, когда еще лежит снег, а весна только пробует силы на оставшемся от зимы наследстве.

Пока Владимир шел от остановки автобуса до здания речного порта, успел изрядно замерзнуть. Хорошо еще, что закончился дождь, а ясное голубое небо обещает теплый день. Правда пока солнце невысоко поднялось над горизонтом и не успело как следует разогреться.

Внутри порта оказалось тепло и сухо. По коридорам толкались деловитые люди. Владимир поначалу замер, не зная, куда обратиться. Потом остановил сурового вида девушку с огромной кипой бумаг. Та глянула с неудовольствием, но подсказала, в какой кабинет обратиться.

Он поднялся на пятый этаж и оказался перед дверью, украшенной большой табличкой, буквы на которой гордо горели золотом «Начальник отдела транспортных перевозок».

Взялся за ручку, повернул. Дверь послушно отъехала в сторону.

Взгляду предстала обширная приемная. Стены украшены специальными полочками, на которых стоят горшки с цветами и вьющимися растениями. Свет падает через огромное окно, в воздухе – тонкий, приятный аромат зелени. За столом – секретарша, почти точная копия той девушки, что подсказала дорогу.

– Что вам угодно? – спросила она, оторвав взгляд от монитора.

– Мне необходимо получить груз, прибывший сегодня ночью из Санкт-Петербурга.

– Секундочку, – секретарша вскочила, цокая каблучками, подошла к двери, ведущей непосредственно в кабинет. Заглянула внутрь так, чтобы попка в короткой юбочке соблазнительно выпятилась.

Владимир невольно усмехнулся.

– Заходите, – проговорила секретарша, поворачиваясь к посетителю. – Вагиз Назарбекович примет вас.

Кабинет оказался обставлен в том же стиле, что и приемная. Зеленый плющ на стенах, много света и воздуха. Невысокий мужчина, напоминающий внешностью хана из фильмов про средневековую Бухару, плохо вписывался в такую обстановку.

«Ему бы халат и кальян!» – невольно подумал Владимир, усаживаясь на предложенный хозяином стул. – «По сторонам – пару телохранителей с саблями, а перед ним чтобы голые красавицы плясали!».

– Чем могу служить? – голос у «хана» оказался неожиданно писклявым.

– Сегодня ночью из Питера должен был прибыть мой груз, – Владимир щелкнул застежками кейса, вытащил бумаги. – Хотелось бы получить!

Начальник транспортного отдела принял документы, некоторое время их рассматривал. Защелкал клавишами компьютера, а на монитор уставился с таким вниманием, словно рассматривал порнографические картинки.

– Вашу идентификационную карту, – попросил он, протягивая руку с толстыми, как сосиски, пальцами.

Вставил квадратик величиной с ладонь в считывающее устройство, вновь бросил взгляд на монитор. В темных, словно вишни, глазах, медленно проступило изумление.

– Груз прибыл на имя Пороховщикова Игоря Геннадиевича, – сказал Вагиз Назарбекович подозрительно. – Это не вы!

– Господин Пороховщиков – инвалид, и ему добраться сюда трудно, – сказал Владимир. – А среди бумаг, что я отдал вам, есть доверенность на мое имя.

– Ах, да-да…

Чиновник еще некоторое время рылся в бумагах. Затем еще раз прикоснулся к клавиатуре и из узкого рта принтера пополз белый язык распечатки.