Ольга Онойко - Дикая раса

Капитан кивнул, но Свен посмотрел на Джека устало и укоризненно.

— Это не их честь, — глядя в стол, объяснил он. — Это древняя. Вообще — честь.

— Это их проблемы, — бросил капитан с досадой. — Идем дальше…

— Нет, — тяжело сказал Свен.

На него снова уставились.

— Они лучше владеют холодным оружием. Они собираются умереть с честью…

— Поможем, — с оптимизмом гарантировал лейтенант, чьей фамилии Лакки не помнил. На запястье у лейтенанта была повязана суровая нитка, и с нее вытаращенным синим глазом пялилась бусина-амулет.

— Без меня, — ответил Свен. Помолчал, мрачно усмехаясь. Никто не пытался встрять. — Древняя честь — это не умереть в бою. Это умереть после боя. На горе вражеских трупов. Чувствуя глубокое моральное удовлетворение.

— Ясно, — сказал капитан Диас. — Что еще?

— Они начнут стрелять только в крайнем случае.

— А что они будут рассматривать как крайний?

— Охоту на них с воздуха. С «крыс». Я так думаю.

— То есть, хотим получить перестрелку — поднимаем броневики? — Диас встал, уперся кулаками в поясницу, прогнул спину.

Кондиционеры в жилых модулях захлебывались от терранской влажности, в них набивалась неразличимо мелкая живность, фильтры разъедало. Дикоу снова проявил себя с лучшей стороны, сообразив навес из изоляционного материала от контейнеров. С одной стороны возвышалась стена — несущая стена некогда жилого дома, устоявшая под давним взрывом. Полускрепленные серебристые ленты трепал ветерок, призрачно-голубые солнечные пятна дрожали на вытоптанной земле. Кто-то сидел на раскладных стульях, но по большей части — на ящиках.

— Так.

— Разведка с «крыс» тоже исключается? — спросил Лакки.

— Зачем тебе разведка с «крыс»? — не оборачиваясь, хмыкнул Диас. — У тебя есть экстрим-оператор.

— Я не могу посылать бабу в разведку, — мрачно сказал Джек.

— Да не бабу, — сухо ответил капитан и подумал «идиот» так громко, что Лакки практически услышал. — Ящерицу.

…а численность контингента ограничена. Потери в коротком временном интервале — невосполнимы. Если случится удача, и пошлют с Земли транспорт с подкреплением, то все равно пройдут месяцы, прежде чем он сюда доберется. Их сто пятьдесят человек на целую планету. Лакки думал, что при всей красе, пышности и почти идеальном для людей химическом составе терранской биосферы, крутиться по орбите на борту родного ракетоносца было бы немного уютней.

Транспорт с подкреплением, скорее всего, отправят, уже получив отчет о выполнении боевой задачи.

О потерях.

Как жаль, что красу и пышность терранской биосферы нельзя жечь и травить… «Строжайше воспрещается наносить повреждения биоценозам планеты».

Тоже вопросец.

— Не засти солнце, — угрюмо процедил Лакки.

— Мыслишь? — не обидевшись, но и не собираясь выполнять просьбу, поинтересовался Свен.

— Что, заметно?

— Есть слегка. Я тут подумал…

— Коллега.

Прозрачные холмы голограммы плыли под лучами лилового солнца.

— Я подумал, ты вроде парень умный, — рассудительно продолжал Свен.

Джек-яйцеголовый от такого даже обалдел слегка.

— Капитан хочет приказ нарушить. Хоть на десять километров вокруг Города лес пожечь, — сказал Свен.

— Ну и хорошо.

— Я вчера ходил в лес. И нашел ту хрень, из-за которой запрещают калечить биоценозы. Теперь не знаю.

— Какую хрень? — Лакки понимал, что его разводят как маленького, но любопытство было сильнее.

— Пошли.

Свен всегда был спокоен как удав, но сейчас гляделся особо глубокомысленным. Он направился за ограждение лагеря так уверенно, точно был экстрим-оператором и в реальном времени получал от дракона отчет о безопасности передвижений. Лакки скорчил гримасу, поколебался.

Без возражений двинулся следом.

Шли недолго. Сначала мачете орудовал Свен, потом Джек сменил его, извлекши на свет свою гордость — трофейный нож. Здесь уже ходили до них. То, что стлалось под ноги, что на Земле именовали бы нехоженой чащей, на Третьей Терре называлось тропой. Чаща высилась справа и слева; ее не сокрушил бы ни один клинок.

Лакки уже задался вопросом, кто и как проложил эту дорогу, если не видно следов огня или техники, когда Свен сказал:

— Это охотничья тропа слонольвов.

Счастливчик икнул и нашарил автомат.

— Они вечером выйдут, — хладнокровно закончил Свен и нырнул под громадный мохнатый лист.

За тем открылась поляна.

Поляна — не поляна, душно-благоуханный лесной альков… бирюзовые, лиловые, сиреневые кругом уходили ввысь живые занавеси листвы. Как вода в омуте, как подземный лед в областях вечной мерзлоты здесь застаивался ночной мрак. Далеко над головой кроны сходились шумящей крышей, лишь редкие лучи достигали травяного ковра. Тускло поблескивала между валунами вода — озерцо, болото, просто невысыхающая лесная лужа…