Эдуард Геворкян - Времена негодяев

Сейчас все это его не волновало. Но Мартын вел себя странно.

— Даже если он сказал правду, — мягко ответил Виктор, — то пусть это тебя не беспокоит. Я пройду свой путь до конца, и мой долг Правителя…

— А мой долг, — вскричал Мартын так, что Виктор невольно вздрогнул, а мой долг — не позволить свершиться Великому Зачатию!

Последние слова он произнес шепотом, подняв большой палец к потолку.

— Вот как? — сухо сказал Виктор, и тут же почувствовал, как ладонь Ксении, лежащая у него на плече, стала тяжелой. — И как ты это собираешься сделать?

— Ты ничего не понял! — свирепо прошипел Мартын. — Если она, выброшенный вперед палец чуть не задел Ксению, — если она понесет от твоего семени, то, значит, кровь Сармата соединится с ее кровью!

С этими словами он вдруг ринулся вперед и, обхватив Ксению своей огромной рукой, приставил к ее горлу невесть откуда появившийся кинжал.

— Стоять! — зарычал Мартын, заметив бесшумное движение служанки, крадущейся вдоль стены.

Служанка замерла, однако рука ее медленно поползла вверх по ковру, к висящему арбалету.

Виктор бросил короткий взгляд за спину. Он старался не делать резких движений. Успел заметить спокойный взгляд Ксении и пальцы, большой и указательный, сложенные колечком. В тишине неожиданно зажужжала муха, потом еще одна закружила над головами.

Мартын определенно сошел с ума, подумал Виктор. Надо его отвлечь, заговорить, а потом выбить лезвие.

— Давай обсудим все это, не прибегая к крайним мерам, — мягко сказал Виктор, стараясь, чтобы голос звучал монотонно. — Сначала успокойся, а потом внятно изложи свои опасения. Сегодня был тяжелый день, и все эти старинные предсказания, проклятия — не лучший предмет для разговора.

Он скосил глаза и увидел, что пальцы служанки почти коснулись приклада.

Презрительно молчавшая Ксения вдруг громко рассмеялась.

— Брось арбалет! — приказала она, и служанка, успевшая мгновенно схватить оружие и нацелить его в голову Мартына, послушно бросила арбалет на пол. Сухо щелкнула пружина, и стрела с треском исчезла под диваном.

Мартын вздрогнул, обвел всех безумным взглядом. Еще одна муха появилась над его головой. Рука, сжимавшая кинжал, задрожала, ушла в сторону, но тут же он снова приставил острие к горлу.

— Адский младенец не будет зачат, — мертвым голосом сказал он, — я остановлю это…

Ксения опять рассмеялась.

— Ты ничего не остановишь! Великое Зачатие свершилось давно. Если интересуют подробности — в Саратове. До нашего ребенка тебе никогда не добраться. Он в верных руках и в тайном месте. Даже я не знаю, где он сейчас. И если ему воистину начертано стать последним человеком, то так и будет. А сейчас можешь убить меня.

Кинжал выпал из рук Мартына. Он попятился от Ксении и уперся спиной в платяной шкаф.

— Поклянись! — тихо и просительно сказал он.

— Тебе достаточно моего слова! — негромко же ответила Ксения, но сказано было так, что Мартын словно уменьшился в росте, сгорбился, взгляд хоть и сделался осмысленным, но в глазах проступила робость. «Кровь нашла кровь», — прошептал он. На подгибающихся ногах подошел к Ксении и, как бы присягая в верности, преклонил колено и поцеловал край ее платья. Затем, пятясь, добрался до двери, виновато глянул на Виктора, воздел руки, словно призывая небеса или закопченный потолок быть свидетелем его раскаяния, и так, с поднятыми руками, вышел, распахнув дверь ногой.

— Я вернула тебе имя, Ирина, — сказала Ксения служанке. — Ты свободна!

Воительница стояла с закрытыми глазами, словно вслушиваясь в себя, подняла веки и улыбнулась.

— Останусь с тобой, — произнесла она.

— Хорошо, — и движением головы Ксения отослала служанку.

Виктор не шевелился. День был насыщен событиями. Он смутно догадывался, что вскоре таких дней будет великое множество, о былых застольях надо забыть, предстоит большая работа.

Он открыл глаза и улыбнулся Ксении.

— Это ты хорошо придумала насчет сына, — сказал он. — Бедняга Мартын! Устал, наверное пусть отдохнет пару дней.

— Пусть! — улыбнулась Ксения. — Только ты забыл, что я ничего никогда не придумываю.

— А? — Виктор осекся и замер с раскрытым ртом.

Потом нахмурился.

— Постой, так ты скрывала от меня?!

— Я ничего не скрывала, — терпеливо ответила Ксения. — Ты же помнишь, сперва мы просто не могли даже поговорить толком друг с другом. А потом что-то стало мешать, и я решила не торопить события.

— Как его зовут?