Пол Андерсон - Долгая дорога домой [Долгий путь домой, У них нет мира]

Затем он неуклюже поплёлся в буфет, где утешился вкусными блюдами и большим количеством вина. Как долго будет ещё продолжаться этот фарс? Каким-то образом он умудрился выбраться наружу.

А на улице было лето. Лето царило теперь на Земле всё время — планета вошла в межледниковый период, но с помощью человека, и в воздухе было больше углекислоты. Если бы ещё рядом была Пегги… Но Пегги умерла, и её нужно забыть. Он хотел побыть немного наедине с собой и с землёй, в которой она покоилась давным-давно.

Какой-то жалкий тип, невыносимо вежливый, обнял его руками за шею и стал расспрашивать о «спальной технике» в его эпоху. Вопрос решился легко: Ленгли отпустил его первым.

— Хочешь девочку? Ми-нистр Улион очень гостеприимен, правиль-но сделал, что пришёл, мы п-пока повеселимся, а потом цента-вриане разнесут всех нас в п-пыль.

— Это правда, — поддержал говорившего молодой человек. — Совершенно непонятно, почему мы поддерживаем с ними отношения. Это такие же люди, как вы. Могли бы вы драться в ваше время, капитан Ленгли?

— Если бы было необходимо, то мы дрались бы, — проговорил американец,

— Я так и думал. Живучая порода. Вы завоевали звезды, потому что не боялись лягнуть другого. Мы — нет. Мы стали мягкими здесь, в Солнечной системе. Скоро будет большая драка, самая большая за последнюю тысячу лет, а мы не знаем, как это делается.

— Вы служите в армии? — спросил Ленгли.

— Я?? — молодой человек выглядел удивлённым. — Наша армия — рабы. Их разводят и дрессируют для работы. Высшие офицеры — Министры, но…

— Ладно, а как вы оцениваете отношение вашего класса к службе?

— Ничего стоящего. Мы никуда не годны. И рабы-специалисты — тоже. Центавриане, хотя они называют себя свободнорождёнными, подходят для драки. Если бы мы могли…

— Сынок, — сказал Ленгли измученно. — Мог бы ты взглянуть на людей с расколотыми черепами, выпущенными кишками, рёбрами, торчащими сквозь кожу? Или в лицо человека, который пытается убить тебя?

— Нет… нет, конечно, нет. Но…

Ленгли пожал плечами. Он встречал таких и прежде, дома. Потом он пробормотал извинения и побрёл прочь. Блостейн последовал за ним, и они перешли на английский.

— Где Боб? — спросил Ленгли.

Блостейн оскалил зубы.

— Когда я видел его в последний раз, он втрескался по уши в одну из местных девиц. Миленькая крошка. Может, он натолкнулся на хорошую идею?

— Для него, — продолжил Ленгли.

— Но не для меня. Не сейчас, по крайней мере, когда-нибудь, — Блостейн выглядел усталым. — Ты знаешь, я думал, что все, что мы знали, вдруг может исчезнуть, человеческая раса научится каким-то образом компенсировать свои чувства. Я был пацифистом, просто потому, что мог ощущать кровавый, безмозглый фарс, как никто другой, — Блостейн тоже был немного пьян. — А решение оказалась так просто. Оно прямо перед тобой. Мировое правительство с зубами. Это все. Нет больше войны. Не расстреливают людей. Не грабят источники сырья. Не расстреливают и не сжигают маленьких детей. Я думал, что нашей тупоумной расе за те пять тысяч лет вколотили какой-то урок здесь, дома. Вспомни, ведь на Холате никогда не было войны. Почему мы так глупы?

— Я думаю, межзвёздная война — крайне сложный вид конфликта, — сказал Ленгли. — Годы путешествия только в одну сторону.

— М-да. А также малая экономическая заинтересованность. Если планета может быть колонизирована вся, целиком, она в конце концов перейдёт к полной самостоятельности. Это две причины, почему вот уже тысячу лет нет настоящих войн, с тех пор, как откололись колонии.

Блостейн ещё более сжался, прикрывая тряпчонкой свои ноги.

— Но всё-таки одна причина существует. Мы можем легко её определить. Богатые минералами планеты Сириуса, и его слабое правительство, и сильные правительства Сола и Центавра. Оба правительства хотят эти планеты. Никто не может позволить другому завладеть ими — им это невыгодно. Я потолковал с одним офицером, который выразил ситуацию почти теми же словами, только он добавил что-то насчёт грязных варваров с Центавра.

— Хотел бы я знать, как мы собираемся воевать на расстоянии в четыре с половиной световых года, — сказал Ленгли.

— Ты можешь послать гигантских размеров флот с фрахтерами, заполненными оборудованием. Допустим, ты встретил вражеский флот и уничтожил его в космосе. Затем ты бомбардировал вражеские планеты… Ты знаешь, они обладают оружием, способным уничтожить целые материки. Девять десятых на десять в двадцатой степени эргов на грамм. Да, и ведь сейчас есть вещи, подобные синтетическим вирусам и радиоактивной пыли. Итак, ты уничтожишь цивилизации на этих планетах, землях, вот и все. Просто. Только ты должен быть уверен, что вражеский флот не доберётся до тебя, поскольку твой собственный дом беззащитен. Сол и Центавр будут интриговать, препираться ещё десятилетия. До тех пор, пока одному из их не станет ясно, что он впереди. Тогда — фейерверк.