Я Алия: Дети Ночи - Встреча в Венеции

- Хорошо, - согласно кивнула Алекса. - Спасибо вам.

- Не за что. Вы очень милый молодой человек. Ах, встреться мы лет пятнадцать назад! - мечтательно проговорила женщина, а потом добавила, Знайте, вы всегда можете рассчитывать на меня. До встречи.

- До встречи.

Проводив их, Алекса вернулась в таверну. Сама она решила тронуться в путь лишь вечером, и ей было плевать, как к этому отнесутся Антонио и нанятый ею вместе с каретой кучер. Пара лишних монет скрасит его неудобства. А сейчас она поднялась к себе в комнату, тщательно закрыла дверь и единственное окно, и легла спать. Вампирам тоже нужен отдых, а она не имела его почти три дня.

Перед тем как заснуть, Алекса еще раз порадовалась тому, что ей уже не нужен гроб, а достаточно лишь темной комнаты. Но если бы кому-то все же удалось бы пробраться сюда и увидеть ее, лежащей на кровати, то он мог бы принять вампиршу за труп, так как она почти не дышала, и сердце билось очень редко. Правда, на самом деле, приближение незваного посетителя Алекса почувствовала бы еще до того, как тот переступил бы порог. Это был тот недремлющий инстинкт, который помогал вампирам выживать.

* * *

Алекса тронулась в путь, едва солнце скрылось за горизонтом. Сама она ехала в карете, а Антонио трусил рядом на своей лошади. Он сам так захотела, а она не стала настаивать. Для нее так было даже лучше.

По словам Антонио монастырь, в котором сейчас воспитывалась Антуанетта, находился всего в двух милях к западу от этой самой дороги, и к полудню они непременно доедут до него.

Его расчеты оказались верными. Уже за час до полудня Алекса получила возможность увидеть древние стены монастыря. Видимо, он был построен где-то в XIII - XIV веке. Тогда монастыри строились подобно неприступным крепостям. И этот не был исключением. Стоящий на возвышенности и обнесенной высокой каменной стеной, он был красив, но красота эта была мрачной.

Когда Алекса уже стояла возле больших запертых ворот, щурясь от яркого солнца, то подумала, что для молодой, жаждущей жизни девушки вряд ли найдется место хуже. А ведь родители здешних воспитанниц искренне полагали, что тут их дочери, скрытые от всех соблазнов внешнего мира, смогут стать настоящими светскими дамами. Какой бред! Если тут что и можно сделать, так это убить душу. Алекса вообще недолюбливала эти религиозные убеждения, порой доходящие до фанатизма.

С такими вот невеселыми мыслями вампирша постучала дверным молотком. Отозвались далеко не сразу. Лишь спустя минут десять ворота слегка приоткрылись, и в открывшемся проеме показалась монахиня. Окинув подозрительным взглядом Алексу, она спросила:

- Кто вы? Что вам нужно? Мужчинам запрещено находиться на территории монастыря.

- Мое имя барон Алекс ван Ланден. Я приехал за одной из ваших воспитанниц, - как можно спокойнее ответила Алекса.

Монахиня еще раз посмотрела на нее, теперь в ее взгляде появилось уважение. Раскрыв ворота пошире, она сказала:

- Хорошо, я отведу вас к матери-настоятельнице.

Закрыв за вампиршей ворота, она повела ее через широкий монастырский двор, сквозь ряды арок. То и дело встречались другие монахини в своих вневременных черно-белых одеяниях. Пару раз они сталкивались с группами воспитанниц, тоже в одинаковых платьях, только светло-коричневого цвета. Они с удивлением и любопытством, а некоторые даже с кокетством таращились на Алексу, но сопровождавшие их монахини тотчас шикали на них, заставляя идти быстрее.

Когда Алекса вошла внутрь, то, поднимаясь по каменным ступеням вслед за своей немногословной провожатой, подумала, что здесь не на много уютнее, чем в склепе. Строгость и скромность. Ей было неуютно здесь. Невольно вспоминался собор Парижской Богоматери, который не шел с этим ни в какое сравнение.

Наконец, они дошли до кабинета матери-настоятельницы. Ею оказалась грузная женщина лет пятидесяти пяти с суровым лицом. Смерив Алексу ледяным взглядом, она спросила:

- Чем могу вам помочь?

- Я приехал, чтобы забрать одну из ваших воспитанниц. Антуанетту Морадо де ла Кадена, дочь герцога Ромуальдо Морадо де ла Кадена.

- Но по какому праву? Вы ее родственник? Ведь она должна учиться у нас еще два года. Когда эта девушка поступила к нам, то не исключалась даже и такая возможность, что она останется у нас навсегда, став невестой Господа нашего.

- Желание ее отца изменилось, - эти речи начали уже раздражать Алексу. Вот бумаги, удостоверяющие мое право забрать Антуанетту, - она протянула свернутый лист пергамента, подписанный ею, покойным герцогом и скрепленный его печатью.