Виктор Ночкин - Русский космос

Костя спросил:

– Ведущий, что вокруг?

– Тихо, – тут же откликнулся Серега. – Я никого не вижу, и приборы молчат.

– Они и перед этим молчали…

– Железо фонит сильно, а эти оба к тому же из-под земли вылезли, – вмешался в разговор Паплюх. – Поглядите, там рядом еще канализационный люк наверняка есть. Второй, можешь подойти к первому, движения вокруг не наблюдается.

Тимур поднялся и пошел вниз. Непривычная все же картина: громоздкий челн не стоял на земле с выдвинутыми посадочными лапами и не летел с околозвуковой скоростью по небу, но без видимой опоры неподвижно висел метрах в пятнадцати над вершиной самого высокого мусорного завала. Хотя Тим и понимал, что опорой в данном случае служат два могучих винта, серые плоские зонтики, гудящие над длинным корпусом, – один, б о льших размеров, возле лобового колпака, и второй, поменьше, в узкой хвостовой части. На винтах стояли шумоподавители, но рокот мощных лопастей все равно казался тяжелым, гнетущим, он будто прижимал к земле.

Тимур присел на корточки рядом с Костей, а тот, наоборот, выпрямился.

– Принимайте пленного.

Вплетаясь в гул винтов, зашипели газовые струи маневровых двигателей. Качнувшись, челн переместился и завис точно над местом, где находились солдаты. Но Тим вверх не смотрел, его внимание было приковано к американу… ведь это американ? Жители пятого Гуманитарного лагеря, должно быть, все американы. Невзрачный мужичонка лет сорока, лысоватый, в грубой одежде. Обитатели таких лагерей – не миряне в привычном смысле слова, но граждане , так их принято называть. А сами лагеря – их немного на сфире осталось – не совсем Уклад. Есть те, кто душой принял идею всечеловечества, кто солидаризовался по воле сердца и разума, и таких большинство. Но незначительная часть – некоторые азиаты, африканы с самого юга своего континента, еще кое-кто – до сих пор сопротивляется. Ну, не сопротивляются, но… В общем, Тим слышал, они иногда даже пытаются скрыть от местного Совета Пресвитеров детей, чтобы тем не ставили пози-чипы. Здесь, в Атлантической губернии, два Гуманитарных лагеря. Еще один – на Мадагаскаре, где вроде бы обитают почти все несолидаризовавшиеся африканы, четвертый занимает часть большущего острова под названием Австралия, один – на другом острове, поменьше, который называется Кюсю, и два последних где-то на границе Тихоокеанской губернии, откуда Акмаль.

Американ слабо подергивался и сипел, так как одно из волокон липучки наискось стянуло его рот. Он морщился и часто моргал, переводя взгляд с одного солдата на другого.

– Поднимаем, – сказал Паплюх. – Ратмиров, там сумка вроде его лежит? Проверь.

Тут только Тимур заметил, что рядом с задержанным на щебне валяется длинная сумка из брезента. Костя наклонился над ней, а из люка, распахнувшегося в брюхе челна, уже спускался белый тросик со скомканной влажной паутиной на конце.

– Жилин, пристегни его, потом женщину.

Трос опустился, Тимур взялся чуть выше липучки. Присел. Американ задергался сильнее, что-то мыча. Тим прижал липучку к волокнам пеленалки между его лопаток. Запузырилось, зашипело… вещества вступили в реакцию и слиплись. Где-то на минуту, а потом полимер распадется.

– Готово, давайте.

Тросик натянулся и приподнял тело; сначала торс, потом бедра, ступни оторвались от асфальта. Американ закачался, а вверху мини-лебедка продолжала вращаться, чтобы доставить гражданского в объятия автоматики, которая уложит его в кокон.

В обход мусорного холма Тимур поспешил к чернокожей. На лицо ее старался не глядеть, встал с другой стороны и принялся обрабатывать пеленалкой понадежней. Тетка мясистая, крупная, не ровен час сорвется. Чем они здесь питаются? Крысами, что ли? Да нет, крыса наглая была, непуганая. Автомат с манной сломали, безбожники. Ишь как пахнет неприятно… и это сквозь шлем. Одежда грязная, мешковатая, левый рукав почти оторван в плече, лохматые нити висят.

Костя, осмотрев содержимое сумки, доложил:

– Обычные вещи. Штаны, свитер, белье… Пищевой набор, бутылка с… ага, с водой. Два самодельных ножа, веревка.

– Никаких электронных устройств? – прорезался в шлеме голос отца-командира.

– Нет, отче, – сказал Константин.

– Что ж… странно.

– Почему? – не удержался Тимур. Отправив наверх женщину, он побежал обратно к Ратмирову, не забывая сканировать взглядом окружающее.

– Пози-чип этого гражданина не давал сигнала. Мы предполагали, что дезактивация проводилась посредством самодельного электронного прибора, вы могли обнаружить его в вещах задержанного.