Виктория Брюс - Любовник из прошлого

Со вздохом я открыла последний еще не проверенный пузырек. Я встряхнула насыпанные в мортиру семена ипомеи и взяла в руки пестик. Вспомнив, что именно эти цветы украшали «лабораторию» Мортианы, я невольно вздрогнула, но, совладав с собой, начала тщательно растирать семена.

Во время ритуальных обрядов погребения или вызывания духов жрецы ацтеков использовали семена, вызывающие галлюцинации, добавляя их в смесь табака и золы сожженных ядовитых насекомых. Но какие именно семена делали будущую жертву более сговорчивой?.. Я поднесла к носу полученный порошок и вдохнула его запах. Какое-то очень глубинное воспоминание о девушке, распростертой перед алтарем, промелькнуло в моем сознании, затем исчезло; придя в себя, я резко отдернула колбу от носа.

Аромат не был похож на искомый. Вершиной безрассудства было то, что я искала аналогию между путешествием во времени и символикой смерти и воскрешения. Это было уже слишком!

Я упала духом и, расстроенная, уронила голову на руки. Кроме цветка тюбетейки, я не нашла больше ни одного компонента из составляющих искомый порошок. Я уже испробовала все, что только было возможно, но ни на йоту не приблизилась к нужному составу, а значит, ни на шаг – к Шиа.

Послышался звонок в дверь. Дверь должна быть закрыта. Я выпрямилась, у меня почему-то перехватило дыхание.

– Кто там? – спросила я. Через прозрачную дверь погруженного во тьму магазина, я увидела силуэт переминавшегося с ноги наногу мужчины. Я медленно потянулась к кнопке вызова полиции.

– Мэгги?

В мой кабинет вошел Дэвид. Если бы я не была так напугана, я бы узнала моего Дон Жуана и почти уже бывшего мужа по его любимому одеколону «Поло».

– Я же передавала через своего поверенного, что не желаю видеть вас. Неужели я должна поменять код на двери?

– Нам надо поговорить.

Его обычно безупречно постриженные волосы касались сзади воротника; для него это был верх небрежности. Такая прическа хорошо подходила бы Шиа, но Дэвида она определенно портила. Этот пижон скорее откажется от еды – даже от секса, – чем пропустит визит к парикмахеру или маникюрше. Возможно, Дэвид изменил свою прическу потому, что его новый визажист был потрясающим красавчиком с белокурыми, спускающимися ниже талии волосами.

– Слишком поздно нам разговаривать, – сказала я, отодвигая подальше бутылочки с необычной маркировкой, чтобы он не разглядел, чем я сейчас занимаюсь.

– Малышка, пожалуйста, я действительно страдаю. – Он выглядел настолько измученным, что я даже на мгновение задалась вопросом, не случился ли у его прапрабабушки Вестшайр еще один удар. Если удара у нее пока не было, то, скорее всего, он случится, когда старуха узнает, что я продала ее бесценное бриллиантовое кольцо всего за сотню баксов.

– Я подумал, что ты, может быть, голодна. – И он протянул мне пакет. В воздухе разлился приятный аромат. Это были еще теплые, прямо из духовки, облитые шоколадной глазурью булочки, – мои любимые; их я обычно покупала в магазинчике неподалеку.

– Горячих булочек явно недостаточно для того, чтобы я смогла простить вас. – Впрочем, бесполезно было разубеждать Дэвида в том, что из любой затруднительной ситуации можно выпутаться с помощью взятки; но если уж наша встреча произошла, надо, по крайней мере, попытаться извлечь из нее хоть некоторое удовольствие. Я расчистила место в конце прилавка.

– Присаживайтесь. В вашем распоряжении, – я заглянула в пакет и насчитала четыре булочки, – пятнадцать минут. – Я взяла булочку и протянула пакет Дэвиду, но он покачал головой. Должно быть, ему много хуже, чем я подумала вначале.

– Я словно побывал в аду, – начал он.

Я хотела парировать, что моя жизнь оказалась не слаще; к тому же с тех пор как я увидела его с девкой под душем, я потеряла двух мужчин, на фоне которых он выглядел весьма бледно... но мне не хотелось говорить об этом, это было бы слишком для него. Он не заслуживал такой кары. Вместо этого я откусила булочку.

– Я был у врача. – Он громко всхлипнул. – Я подцепил болезнь.

– Что? – я замерла, перестав жевать.

– Я обнаружил это около пяти недель назад вскоре после того, как вернулся домой без тебя.

Сердце мое ушло в пятки. А мне казалось, что на свете не было ничего, что могло бы расстроить его. Кроме, конечно, чего-то совсем фатального.

– Эта болезнь венерическая?

Он внимательно изучал прилавок, будто ища на нем ответ на мои слова. Когда он наконец посмотрел на меня, в его голубых глазах читалось беспокойство. Я только однажды видела подобное выражение в его глазах это было тогда, в ванной. Наконец он ответил.