Доун Томпсон - Властелин воды

Подумать как следует ей не дали. Она еще растирала затекшие плечи, когда из гардеробной вышла Ула с комплектом свежего белья да так и застыла на месте. Она переводила взгляд с нетронутой кровати на Бэкку возле окна, с прошлого вечера не раздевавшуюся.

– О миледи! – запричитала она. – Только не говорите, что спали в этом старом неудобном кресле. А шторы… Шторы-то не задернуты! – спохватилась она. – Миледи, я же говорила, что нельзя оставлять окно на ночь открытым.

– Луна так прелестно освещала деревья, – сказала Бэкка, вставая, – что я не могла глаз отвести. Я… я даже не заметила, как заснула.

Ее слова звучали неубедительно, но другого объяснения придумать она не могла. Именно с этого места она в последний раз видела Клауса, шедшего по дорожке сквозь туман. Сейчас тумана не было, только невесомые облака водяного пара напоминали о далеком водопаде.

– Вы уже заглядывали к моей горничной? – поинтересовалась она, стараясь перевести разговор на другое, чтобы больше не возвращаться к вопросу о шторах. По крайней мере, теперь она знала, зачем понадобилось вводить это правило. Если хозяин Линдегрен Холла привык теплыми вечерами купаться обнаженным, зрители ему ни к чему.

Она слышала, что у шведов есть довольно странные купальные традиции – они даже возводят специальные постройки, где льют воду на раскаленные камни, а потом окунаются в пар. Ходят слухи, что они сначала хлещут себя березовыми ветками, чтобы на коже открылись поры, а потом, чтобы их закрыть, ныряют в бассейн с ледяной водой. Она наверняка застала Клауса за чем-то подобным. Она слышала еще, что шведы – искусные обольстители. А уж в этом-то она успела убедиться.

– Я только что от вашей служанки, – сказала Ула. – Она очнулась и хочет видеть вас. Поэтому я и пришла.

– Спасибо, Ула. Я сейчас же к ней пойду, только переоденусь. Принеси, если можно, мой завтрак туда. И извинись за меня перед хозяином, хорошо?

– Да, миледи, – сказала Ула, приседая.

Служанка занялась своими обязанностями: отодвинула кресло на угол персидского ковра и раздвинула шторы. Оставив Улу, Бэкка проскользнула в спальню Мод через гардеробную.

Лежащая под одеялом девушка выглядела изможденной. От шишки на лбу остался легкий след, но синяк по-прежнему был ужасным и темным. Бэкка с трудом сдержала горестный вздох. Робкая маленькая горничная выглядела сонной, словно ее чем-то опоили, – из-под полуопущенных век смотрели остекленевшие глаза, на губах играла вымученная улыбка. Краска отхлынула от ее лица, и теперь ей можно было дать куда больше тридцати. Бэкка улыбнулась, радуясь осмысленному выражению, которое появилось в ее взгляде, и стараясь скрыть беспокойство.

– Что с нами стряслось, миледи? – произнесла горничная голосом, напоминавшим шорох гравия.

– Во время грозы наша карета перевернулась, – ответила Бэкка. – Тебе изрядно досталось, да еще и я тебя придавила. А у меня юбка, на потеху графу, обернулась вокруг талии.

– Графу.

Бэкка кивнула.

– Графу Клаусу Линдегрену, шведскому дворянину. Это его дом. Он привез нас сюда после того, как карета рухнула в ущелье. Вытащив меня, он снова залез в карету, хоть она и висела на краю пропасти, и вызволил тебя, Мод. Я никогда раньше не видела ничего подобного! И только он успел выбраться, как карета сорвалась. За тобой ухаживает его домоправительница по имени Анна-Лиза. Отец был здесь, но уехал. Граф отослал его, однако он обязательно вернется, когда узнает, что мы так и не добрались до Плимута. Пока мы в относительной безопасности. Граф предложил взять нас под защиту. Так что, Мод, отдыхай и набирайся сил для дальнейшего путешествия. Мы не можем вечно злоупотреблять его гостеприимством.

– У меня ужасно болит голова, миледи, – сказала Мод. – И я так устала…

– Тогда слушайся Анну-Лизу, и она мигом поставит тебя на ноги.

В спальне вдоль камина шагал Клаус, сцепив руки на спине под фалдами изысканного фрака. Рэбэкка не спустилась ни к завтраку, ни к обеду. Не за горами был ужин. Напротив стоял Генрик и наблюдал за ним, покачивая седой головой. Даже не глядя, можно было сказать, что он недоволен, – как всегда, облик старейшин говорил больше, чем слова.

– Если она не придет, придется мне самому идти к ней, – сказал Клаус.

– Думаю, давно пора это сделать. Тем самым вы избавили бы себя от лишнего беспокойства.

– Да, но вообще-то я надеялся, что не придется…

– Не изволите поведать мне, что же такого вы сделали?