Лорд Дансени - Дочь короля Эльфландии

Так добрались они до священной обители фриара, выстроенной в той стороне деревни, что выходила прямо на холм ведьмы. В этот час фриар имел обыкновение отправлять ритуал опосля-птичьей песни, - так назывались песнопения, что звучали в священной обители после того, как все птицы укрывались в гнездах. Но не в стенах священной обители пребывал фриар; он застыл на верхней ступени крыльца за пределами стен, на холодном ночном воздухе, оборотившись лицом к Эльфландии. Сей достойный облачен был в священные одежды, отделанные пурпуром, и золотой амулет висел на его шее; однако стоял он спиною к двери, и дверь священной обители оставалась закрытой. И весьма подивились селяне этому зрелищу.

А пока дивились они, фриар заговорил нараспев, обратив взор к востоку, где уже показались одна-две ранние звезды: в вечернем воздухе отчетливо зазвучал размеренный речитатив. Высоко подняв голову, фриар вещал так, словно голосу его дано было проникнуть за границу сумерек и воззвать к народу Эльфландии.

- Проклятие всем блуждающим тварям, - восклицал он, - коим не отведено места на Земле. Проклятие всем до одного огням, что селятся среди топей и заболоченных низин. Дом их - в глубинах омутов. Пусть же и не поднимаются оттуда никоим образом вплоть до Судного Дня. И да пребудут они в назначенном им месте, в ожидании вечных мук.

- Проклятие гномам, троллям, эльфам и гоблинам на земле, и всем до одного духам вод. И фавны тоже да будут прокляты, равно как и те, что следуют за Паном. Проклятие обитателям вересковых пустошей, что не принадлежат ни к роду людей, ни к зверью. Да будут прокляты феи, и сказки о них, и что бы там не зачаровывало луга перед восходом солнца, и все предания сомнительного авторства, и легенды времен языческих, что до сих пор передаются из уст в уста.

- Проклятие метлам, что покидают место свое у очага. Да будут прокляты ведьмы и всякого рода ведовство.

- Да будут прокляты кольца грибов-поганок, и что бы там не танцевало внутри них. Все нездешние огни, нездешние песни, нездешние тени, и даже слухи, о них намекающие, и все подозрительные создания сумерек, и те твари, что внушают страх невежественным детям, и байки старух, и то, что творится в ночь середины лета; все, что влекомо к Эльфландии, все, что является оттуда, - все это да будет проклято.

В деревне же над каждой улочкой, над каждым сараем плясали непоседливые блуждающие огни, вызолотив ночь от края до края. Но едва заговорил достойный фриар, огни отпрянули от его проклятий, отлетели чуть подальше, словно подхваченные легким порывом ветра, и, отнесенные в сторону, затанцевали снова. Это проделали они впереди и позади фриара, по правую его руку и по левую, пока стоял он там на ступенях священной обители. Так вокруг него образовалось кольцо тьмы, а вне круга сияли и лучились огни болот и огни Эльфландии.

В пределах круга тьмы, где стоял фриар, посылая проклятия, не осталось ровным счетом ничего неосвященного, не осталось и ощущения неразгаданной неизвестности, что приносит с собою ночь, не осталось ни шопота неведомых голосов, ни звуков музыки, долетевших от чуждых человеку угодьев; все было благопристойно и упорядочено, и никакие тайны не нарушали тишины, за исключением тех, что на законном основании людям дозволены.

А за пределами кольца тьмы, откуда столько всего изгнано было пламенным неистовством проклятий сего достойного, бушевали блуждающие огни, торжествовало неведомое и непознанное, что нахлынуло в ту ночь от Эльфландии, и гоблины справляли свой сабантуй. Ибо до Эльфландии донеслись вести, что славный народ живет ныне в Эрле; и немало легендарных созданий, немало мифических чудищ пробралось сквозь сумеречную преграду и нагрянуло в Эрл поглядеть своими глазами, так ли. Предательские и невесомые, но, впрочем, вполне дружелюбные болотные огни танцевали в наводненном призраками воздухе и оказывали гостям радушный прием.

Но не только тролли и блуждающие огни приманили племена эти от их легендарных угодьев через нехоженую границу; ныне гостей властно призывали грезы и раздумья Ориона, что по материнской линии оказались сродни созданиям мифическим и одного племени с чудищами Эльфландии. С того самого дня, когда юноша замешкался у границы, между Землею и Эльфландией, он все больше и больше тосковал по матери; и теперь, хотел Орион того или нет, эльфийские помыслы юноши призывали родню свою с эльфийских холмов; и в тот час, когда через границу сумерек доносился звук рогов, обитатели волшебной страны неуклюже поспешили вслед напеву. Ибо эльфийские помыслы столь же близки созданиям Эльфландии, как, скажем, гоблины - троллям.