Филип Фармер - Распад

— Если она станет настаивать на обсуждении этой темы, несмотря на указания судей, ее попросту вернут в камеру, — пояснил Бэарс.

— Но ведь общественность будет следить за всеми перипетиями процесса. Люди услышат ее первоначальные возражения.

— Не более нескольких слов, — сказал Бэарс. — Просто отключат звук, и публика расслышит лишь начало ее протеста. Это законно, ибо суд объявит ее утверждения не имеющими отношения к делу. Сник продержат в ее клетке до тех пор, пока она не согласится придерживаться лишь того, что сочтет нужным суд. В случае ее отказа процесс продолжится в ее отсутствие. За Сник сохранится право следить за ним по телевидению, но никаких показаний она дать не сможет.

— А другие? Симмонс? Клойды?

— Аналогично. Обвинения в заговоре с целью ниспровержения правительства и незаконный побег из Лос-Анджелеса в Цюрих. Тем не менее пленки — свидетели того, как заговорщики приковали себя цепями к монументу Син Цзу, распространились по всему миру. Правительство дозволило это. Хитрый ход. Власти понимали, что люди станут смотреть их нелегально, и захотели избежать обвинений в подавлении свободы слова и исключить подпольные видеопросмотры.

Кэрд в удивлении покачал головой.

— Обвинения нас в убийстве опущены?

— Ваших преступлений и без того хватает для приговора. Кроме того, суд опасается, что не сумеет помешать свидетельским показаниям, которые откроют, что и у властей рыло в пуху. Убийство — наиболее серьезное обвинение из всех возможных, и довольно трудно будет настоять на том, что к рассматриваемому делу оно не относится.

— Вы советуете мне немедленно признать себя виновным? — спросил Кэрд.

— Хорошо, — тихо протянул Бэарс. — Ваш случай уникален и необычно сложен. Труден для правительства — это факт. Ваша способность сопротивляться ТИ широко известна. Утверждают, что вы готовы лгать под действием тумана даже в бессознательном состоянии.

— Верно.

— Суду известно, что это установлено, но вас все же отуманят, дабы удостовериться в неизменности вашей способности. Я буду настаивать, это наше право, чтобы испытание проводилось при мне и в присутствии нескольких известных мне ученых, объективности которых доверяю. Проверка обязательно будет заснята. Это поставит власти в затруднительное положение. Для доказательства вашей лжи придется задавать четкие вопросы на конкретные темы. О событиях, в реальности которых власти не сомневаются. Например: вы действительно нападали на энергетические центры? Вы подтвердите это. Нет смысла в таком случае лгать.

Вас спросят, правда ли, что произошло то-то и то-то, чего на самом деле не было и в помине. Вы, естественно, станете отрицать. О том, что происходило с другими вашими личностями, вопросов не будет. Повторная проверка с ТИ засвидетельствует, что вы не помните их. Или в лучшем случае — лишь немногих, и ничего существенного по части нарушения закона.

Никто не проявит интереса к каким-то другим периодам вашей жизни, предшествовавшим побегу из института в Манхэттене. Именно после пребывания в этой больнице-тюрьме вы создали персону, которую замыслили как Дункана.

Бэарс придвинулся поближе. Нос его едва не касался лица Кэрда. Улыбка походила на полумесяц.

— До сих пор результат допроса под действием ТИ обычно служил основой обвинения. Если ТИ показывал невиновность заключенного, суд автоматически объявлял это своим решением и освобождал арестанта. И, наоборот, он признавался виновным, если к этому подводили откровения одурманенного.

Но вот впервые, — продолжал адвокат, — в преступлениях обвиняется лицо, способное отрицать вину под туманом, даже если оно действительно совершило преступления. Я преподнесу это суду, они наверняка догадываются. Уже сейчас чешут затылки. Я настою на том, чтобы ваш случай признали не имеющим прецедента. Затем в будущем появятся новые прецеденты, и они сделаются законом. Вердикт по вашему делу отложат, пока все не будет решено окончательно.

— И что хорошего мне это в конечном счете принесет? — поинтересовался Кэрд. — Не обратятся ли власти вновь к старой системе суда присяжных? Решать на основании свидетельских показаний?

— Непременно. Но в конечном счете это не имеет значения. Нет сомнений, что вы украли аэролодку органиков и вывели из строя энергетические центры. Суд постарается счесть достаточным признание вашей вины под воздействием тумана. И дело удастся завершить быстро и в соответствии с существующим законом. Но я буду твердить о вашей уникальной способности лгать. Тогда ваше признание в разрушении центров не сможет служить доказательством ни вины, ни невиновности. Судебное разбирательство должно состояться, хотя любой знает, что вы виновны.