И вдруг посреди этого туманного сияния сверкнула ослепительная молния, вспыхнуло огромное багровое зарево, сейчас же потухшее, раздался громовой удар. Грохочущее эхо, многократно отраженное дном океана и льдами на поверхности, прокатилось и заглохло. Что-то мягкое, но непреодолимо мощное толкнуло оглушенных и ослепленных людей, потащило их назад, несмотря на работу винтов. Спокойное туманное сияние, заполнившее было почти четверть подводного неба, исчезло, и перед глазами ослепших на мгновение людей опустилась тьма, еще более черная и непроницаемая, чем обычная ночь морских глубин.
– Что это? Что случилось? – спрашивал Дима.
– Катастрофа… – дрогнувшим голосом произнес майор. – Катастрофа в шахте…
– Гибель!.. Гибель поселка!.. – не своим голосом закричал Иван Павлович.
– Вперед! Вперед! Там люди гибнут… – раздалась команда майора. – Горе вам, Коновалов…
Не докончив, он выхватил из ножен кортик, одним ударом рассек веревку, связывавшую Диму с аварийным ящиком, и устремился вперед на все десять десятых хода, увлекая за собой Коновалова и Диму с Плутоном. Теперь, без груза, двигаться было легче.
Вновь из тьмы, далеко-далеко впереди, начало возникать широкое туманное сияние. Первым его заметил Иван Павлович. Робко, едва слышно он прошептал:
– Поселок, кажется, живет… Живет… Живет, Дмитрий Александрович!
Последние слова он уже кричал уверенно и радостно. Но голос его вдруг смешался с каким-то гулом, непонятным шумом, сквозь которые прорывались едва различимые голоса и крики.
Тревога опять возвратилась в сердце майора и Ивана Павловича.
– Что там такое? – бормотал Иван Павлович. – Что делается в поселке?
Дима плыл позади, прижимая к себе Плутона, не имея сил собрать мысли, подумать, представить себе ясно, в какой вихрь событий он попал. Он чувствовал себя жалкой соломинкой в яростной толчее каких-то могучих волн.
Сияние вдруг как-то сразу выросло, охватило половину горизонта, сделалось ярким и сильным.
И под все шлемы ворвались звонки, уханье подводных клаксонов, [8] Клаксон – механический или электрический звуковой сигнал.
зазвучали ясные, возбужденные, перебивающие друг друга голоса:
– Листы подавай!..
– Цемент! Цемент сюда!
– Дорогу! Дорогу!..
Световое пятно росло и ширилось, превращаясь в светящееся желтое облако, отсветы которого ложились солнечными бликами на шлемы и скафандры мчащегося вперед отряда.
– Ура! Поселок живет! – неистово закричал Иван Павлович. – Мы слышим их!
– Осторожней, Арсеньев! – переплетаясь с голосом Ивана Павловича, ясно прозвучал чей-то тревожный голос. – Подальше! Подальше от края…
– Лавров! Лавров! – словно безумный, закричал вдруг Дима. – Сергей Петрович! Милый… родной… Это я! Это Дима! Сергей Петрович!.. Сергей Петрович!
Голос его затерялся в отчаянном многоголосом крике:
– Держи! Держи! Арсеньев! Арсеньев!..
Глава сорок восьмая
Долгожданные встречи
(Продолжение)
Вот что произошло в поселке после гибели Грабина.
Двери всех секторов были раскрыты, и клубы пара неслись из них, заполняя весь тоннель едва проницаемым для глаз туманом. Если бы не эскалаторы, добраться до щита было бы трудной задачей.
Кундин догнал Лаврова недалеко от входа в тоннель, и они вместе, став на движущуюся ленту эскалатора, понеслись к щиту.
– Туман стал как будто реже, Григорий Семенович, – сказал Лавров. – Вы не замечаете?
– Определенно реже, – ответил Кундин. – Еще рано утром, когда я после совещания спустился сюда, в двух шагах ничего нельзя было разобрать…
– Кажется, дело идет к концу. Могло быть хуже. Это будет для нас хорошим уроком. Какая бы ни была на пути горная порода, надо проходить ее обязательно с глубокой разведкой. Все равно, встретится ли мягкая осадочная порода или интрузивная.
– Да, Сергей Петрович… – согласился Кундин, и его голос сразу потускнел. – Это все упущение… Моя вина. И я дорого заплатил за этот урок… Человеческой жизнью заплатил…
В нарастающем гуле воды работающих вентиляторов и насосов оба замолчали.
– Где тело Грабина? – спросил через некоторое время Лавров.
– В его комнате…
– Врачи уже дали заключение?
– Да. Он умер от удара о щит во время падения с этой огромной высоты.
– Скафандр был цел?
– Да. Тело совершенно не пострадало от высокой температуры.
Эскалатор то всползал на крыши галерей, то спускался с них на дно тоннеля. На встречной ленте показывались время от времени расплывчатые силуэты людей, ящиков, машин.
Читать дальше