Алексей Волков: Мир спящего колдуна

Первые шаги дались тяжело, но Карпов упорно старался уйти прочь - и от озера, и от направления, в котором ускакал конь. Александр припадал на левую ногу, и, чтобы отвлечься от боли, стал вспоминать своих друзей и приятелей.

Трубка не потерялась, но курить ее на ходу было несподручно, и пришлось израсходовать одну из драгоценных сигарет. То ли от боли, то ли от нервного потрясения голода он не испытывал, только очень хотелось пить, да неудержимо тянуло повалиться где-нибудь на траву и лежать на ней, не вставая.

Боязнь погони не позволила ему сделать этого, и он шел и шел, лишь изредка, когда становилось невмоготу, позволяя себе выкурить сигарету.

На каком-то отрезке пути он попытался прикинуть время и увидел, что солнце ощутимо клонится к земле. Это открытие породило новую волну тихого ужаса. Ночь в одиночестве, в незнакомом лесу незнакомого мира, да еще и без оружия! Не считать же оружием перочинный нож. Александр поискал и нашел себе увесистый, еще не сухой сук, которым можно было пользоваться, как дубиной, но уверенности ему этот сук не прибавил.

А чуть позднее, уже перед самым закатом, ему повезло. На отшибе леса, перед наполовину убранным полем, он заметил хутор, отбросил дубину и без колебаний заковылял туда.

Страх перед надвигающейся ночью пересилил страх перед погоней теперь ему было уже все равно.

Два здоровенных пса встретили его захлебывающимся лаем. На шум из дома выглянул здоровенный бородатый мужчина в холщовых штанах и рубахе.

- Здравствуйте, - с трудом шевельнул сухим языком Александр.

- И ты здрав будь.

Хозяин критически осмотрел гостя, прикрикнул на псов и кивнул:

- Проходи.

Внутри дома все было прибрано и просто. Самодельная грубая мебель, печь, занимающая едва ли не половину изба, вышитые занавески на окнах...

- Эк тебя, - покачал головой хозяин. - На лихих людей, что ли, нарвался? Ну, погоди, у меня банька еще не успела остыть.

После баньки хозяин - его звали Устином Митричем - усадил гостя ужинать. Кроме них за столом сидели жена хозяина - полная добродушная женщина, двое его сыновей и дочь. При свете одиноко свечи поели каши с молоком, потом, когда хозяйка отправилась стелить постели, Устин увел Александра на крыльцо, покурить.

- Теперь рассказывай, - спокойно предложил он, раскуривая трубку.

Карпова как прорвало. Не очень подробно, непрерывно путаясь и сбиваясь, он рассказал о том, как попал в этот мир, и о приеме, оказанном ему Горполком и его дочерью. Не умолчал и о нападении, и выговорившись, замолчал.

- Значит, так, - задумчиво изрек молчавший все время рассказа Устин.

Существование параллельного мира не удивило его. Может, знал, а может, доводилось слышать и о более странных вещах.

- Да, похоже, влип ты, парень. Наш Горполк своего не упустит, да и Борис тоже. Если уж так воюют из-за тебя, значит для чего-то ты им нужен. Ох, нужен. Шутка ли: нападение на чужой территории! Это чревато... - Устин пыхнул трубкой. - Сделаем так. Помочь тебе вернуться я не смогу. Я простой крестьянин, хоть и Имеющий Право Продавать Сделанное, но и в беде оставлять тебя негоже. Возвращаться в Горполку тебе резону нет. Поживи пока у меня, там посмотрим. Утро вечера мудренее.

- Спасибо, - облегчено вздохнул Александр. - Мне бы только разобраться, понять, что к чему.

- Разберешься. Глядишь, и я что придумаю, - Устин ободряюще положил ему руку на плечо. - А теперь спать.

Постель не была столь роскошна, как во дворце, но как в предыдущую ночь Александр уснул сразу.

Проснулся он от повторяющихся криков петуха, некоторое время еще полежал, однако заставил себя встать.

Все семейство Устина было давно уже на ногах. На столе стоял завтрак, и Карпова сразу усадили, поставили перед ним чашку.

- Ты вот что, - сказал после завтрака Устин. - На дворе лучше не маячь, неровен час - заметят. Заберись-ка лучше на чердак, я постараюсь пораньше с делами управиться, тогда и поговорим. Только шибко не кури, сено там сухое.

На чердак, так на чердак. Тело все еще ныло, напоминая о приключениях, и Александр блаженно вытянулся у крохотного окошка. Покуривая трубку, он видел, как ушли со двора Устин с сыновьями, как порой мелькали хлопотавшие по хозяйству женщины.

Покурив, Александр попытался обдумать свою судьбу, и незаметно для себя уснул.

Проснулся он от звука грубых мужских голосов, и некоторое время не мог понять, где он, когда понял - прислушался.

- Сколь повторять можно, Имеющий Много Прав, - этот голос принадлежал Устину. - Не видел я никаких незнакомцев, почитай, все лето не видел. Пора горячая, только поворачиваться успевай. А так ко мне никто не заходил. Спящий Колдун миловал.