Андрей Дашков - Стервятник

Слот хорошо знал, что за все в этой жизни надо платить, и, может быть, сегодня для него наступила ночь платежей.

- И куда же ты уезжаешь? - спросил он, хотя как раз это было совершенно неважно.

- Куда угодно, Слот. Я устала...

Взгляд Сегейлы был устремлен на колеблющееся пламя свечи. Всегда одно и то же, - с горечью подумал Люгер. Страсть, которую он испытывал к этой женщине, не мешала ему тщательно взвешивать причины ее поступков. Сейчас она явно что-то скрывала от него. Слот мог подчинить ее себе колдовством, но не пошел дальше мысли об этом, - он слишком любил Сегейлу.

Он задумался о том, что было причиной ее внезапного желания бежать, их затянувшиеся отношения без будущего, чье-либо вмешательство или какая-нибудь тайная миссия?.. Стервятник успел перебрать в голове десятки возможных причин и все они были более или менее реальны.

Потом он понял, что это его совершенно не интересует. Любые слова сейчас были лишними и прозвучали бы пошло. Он не мог потерять Сегейлу и в эту ночь готов был сделать для нее все, что угодно. Даже то, о чем, возможно, в последствии придется пожалеть...

Стервятник еще не знал, как выйдет из создавшегося положения. Он не считал свою связь с Сегейлой мезальянсом, но двор Валидии придерживался несколько другого мнения и был неумолим. Открытое продолжение этой связи обрекало Люгера на изоляцию, а, может быть, и на изгнание за пределы королевства. Это превращало Слота в легкую добычу для его давних врагов и всех тех, кто захочет доставить себе изысканное удовольствие полакомиться останками последнего из великих древних родов.

...Люгер рассеяно проводил взглядом трех монахов, вошедших в трактир и скромно расположившихся в дальнем углу. Их рясы, покрытые пылью дорог, были рваными и изношенными, а капюшоны низко надвинуты на лица. Монахи выглядели так, как выглядят сотни странствующих Преследователей Греха, и, по всей видимости, проделали нелегкий путь в Элизенвар. Это вполне объясняло их появление в столь неподобающем месте.

Стервятник почти сразу же забыл о них и принялся думать о том, долго ли он сможет прятать Сегейлу в своем поместье, и еще о том, как уведет ее отсюда...

Но судьба избавила Люгера от мучительной неопределенности.

Судьба все решила за него.

5. СТЕРВЯТНИК И ОБОРОТНИ

- С каких это пор придворных ублюдков стали интересовать наши женщины? - раздался над ним насмешливый голос.

Стервятник медленно повернул голову, одновременно незаметно и непринужденно опуская правую руку на рукоять кинжала. Возле стола стоял, покачиваясь и ухмыляясь, один из тех солдат, что незадолго до этого вошли в трактир. Теперь, однако, он не выглядел пьяным и скорее был похож на сомнамбулу...

- Слот, прошу тебя... - прошептала Сегейла. - Давай уйдем отсюда...

Люгер бросил на нее странный взгляд. Порой она совершенно не понимала его.

- Теперь это у нас вряд ли получится, - проговорил Стервятник сквозь зубы, равнодушно глядя на то, как солдат заносит руку для удара.

Люгер не был новичком в делах такого рода и прекрасно понимал, что попал в хорошо подготовленную ловушку, расставленную задолго до его появления здесь. Внешне он казался спокойным и даже беззаботным, но мозг его лихорадочно работал, взвешивая шансы на благоприятный исход этой ночи. Откровенно говоря, их было немного... Не оставалось сомнений в том, что солдат был всего лишь исполнителем чьей-то враждебной воли, и, судя по его мутным бессмысленным глазам, тут не обошлось без колдовства. Это означало, что в игру вступил таинственный враг Люгера, по меньшей мере равный ему по способностям и силе...

Многое зависело и от количества исполнителей, задействованных в этой драме со скрытой интригой и неопределенным концом. Люгер надеялся, что оно окажется не слишком большим. В противном случае покушение на его жизнь нарушало бы давние традиции наемных убийц Элизенвара.

На протяжении того недолгого времени, пока он думал об этом, его левая рука, лежавшая на столе, сжалась в кулак, а потом совершила быстрое движение в направлении солдата. Средний палец нажал на скрытую пружину и один только Стервятник видел тень иглы, вонзившейся в не защищенное одеждой горло наемника.

Тот закачался, а в глазах его появилось выражение крайнего удивления. Потом широко раскрылся рот и солдат исторг из своей глотки сдавленный хрип. Тело его пронзила судорога, мгновенно затвердевший язык вывалился наружу и когда наемник рухнул на пол, то был уже мертвецом.