Владимир Крышталев - Игры богов

– Шен, мне пока что ничего не понятно, – сказал мой «альтер эго».

– Я расскажу. Вы только заходите…

И я действительно рассказал. О Марго, об Анри, о Компании. Получилось очень похоже на исповедь. Но мне было безразлично, на что это похоже. Если раньше я не хотел разговаривать, то теперь слова приходили сами. Я просто не мог удержать их внутри.

Меня не перебивали. Наташа тоже слушала очень внимательно, хотя в общем-то все знала сама. Вероятно, ей было интересно мое отношение к произошедшим событиям. И к Марго.

Выговорившись, я замолчал. Некоторое время царила тишина.

– Но ведь надежда есть, – не то спросил, не то подумал вслух Луи.

– После заражения крови? После смерти? Не верю. Пусть Клод показывал настоящие чудеса, но здесь, боюсь, он бессилен.

– Вспомни, Игоря спасли даже после заражения крови и факта клинической смерти. Безо всяких чудес. С помощью обычной аппаратуры.

– Время, Луи, время. Игорь был в больнице через минуту после заражения.

– Но ведь, по твоим словам, Клод может перенестись куда угодно мгновенно?

– Ты не видел той раны… Мой двойник прищурился.

– Да, сейчас у тебя на душе полный кавардак, – признал он. – Ты веришь и боишься этого. Ты совершенно потерялся насчет того, как тебе относиться к Марго. Ты…

– Слушай, может, хватит? – перебил я. – Психолог…

Луи пожал плечами:

– Как хочешь.

– Пойми, сам Клод сказал, что шансы ничтожны.

– Но ты-то все равно в них веришь. Я не выдержал:

– Предположим, что так. И для чего ты мне это доказываешь?

– Ни для чего. Просто уточнил, – Луи задумчиво покачал головой и тут же сменил тему; – Какие у тебя планы насчет мальчишки?

– Гм? А, ты об Анри?..

Поднявшись с кресла, я подошел к отворенному окну. На улице было спокойно и немного душно. Прямо передо мной застыли в неподвижности листочки клена под палящими лучами солнца. Приближался полдень.

– Ну, не хочется мне бросать его на произвол судьбы, – нарушил я тишину некоторое время спустя. – Смышленый парень.

– И потому… – начал Луи, но не договорил.

Из коридора донесся шорох открывающейся двери. А через миг на пороге комнаты уже стоял тот, о ком мы только собрались поговорить.

Вид у него заметно улучшился. Почти исчезли ссадины, волосы на голове восстановились, да и вообще мой маленький карманник заметно посвежел.

Пошли на пользу несколько дней отдыха.

Он застыл. Взгляд его пробежал по присутствующим и остановился на мне.

– Ну, привет! – я улыбнулся и развел руками.

Анри неуверенно шагнул вперед. А потом как-то разом сорвался с места, подбежал и совершенно по-детски уткнулся лицом мне в живот.

– Я думал, – пробормотал он, – вы ушли навсегда.

И какая радость сквозила в этих словах! Мальчишка, с которым я почти не был знаком, искренне радовался моему возвращению! Даже не ведая, что вернулся я во многом как раз из-за него!

– Ну уж нет! – твердо сказал я, пригладив его непослушные вихры. – Оставлять тебя одного в этом сумасшедшем мире? Да ни за что!

Удивленно Анри поднял глаза.

– Мне кажется, на Менигуэне ты пожил вдоволь, – объяснил я – Пора бы испытать и другие планеты. А посему считай, что ты записался в училище галактической полиции. Идет?

Ответа мне, конечно, не требовалось Радость во взгляде моего юного приятеля сменилась ликованием, смешанным со странной неуверенностью: а вдруг неправда, а вдруг это сон?

Господи, как мало нужно человеку для счастья!

Ближе к вечеру, оставив всех дома, я выбрался на улицу. Снова хотелось побыть одному. Недавние события еще слишком прочно цеплялись за мою память, не желая меркнуть и уходить в прошлое.

Мне хотелось развеяться.

Маршрут прогулки я заранее не выбирал, но бессознательно тотчас же направился к дому Марго. Причем заметил это лишь чуть позже.

Город жил своей жизнью. Галдела орава ребятишек, оживленно обсуждавших какой-то чрезвычайно важный, с их точки зрения, вопрос прямо посреди тротуара Мужчина средних лет протянул от своего дома шланг и поливал цветочную клумбу, изредка брызгая на дорогу и проезжающие машины, в облаке водяной пыли лучи предзакатного солнца трепетали радугой Маленькая девочка разложила на асфальте цветные мелки и тщательно вырисовывала симпатичную мордашку неведомого зверя, прохожие аккуратно обходили творение юной художницы, улыбаясь – то ли своим мыслям, то ли взглянув на добродушное чудище.

Я тоже улыбнулся Рассеянно, думая совсем о другом.

Все изменится. Сегодня, завтра, послезавтра Воспоминания подернутся дымкой, отступят за черту свежих впечатлений Меня захватят новые события, и в их водовороте прежнее покажется менее значительным, чем теперь. Но что-то все-таки останется. Поскольку вряд ли я когда-нибудь еще встречу женщину, похожую на Марго.