Антон Антонов - Великий Волшебник

Умножившиеся Вали очень скоро вернулись обратно и довели свою численность до шестнадцати. Лены решили не отставать и тоже совершили поход в Зазеркалье и обратно.

Это так понравилось девушкам, что они всей гурьбой перекочевали в Зазеркалье еще раз, после чего в зале стало тесновато. Но тут одна из Валь ткнулась в обычное зеркало, которое потемнело и пропустило ее сквозь себя. Тут же она выглянула обратно и сообщила:

— Эй! Тут выход.

И толпа начала разбредаться по зеркалам, разбиваясь на небольшие группы. Последними остались в большом зале трое — одна Лена и две Вали. Настоящие или отраженные, сказать затруднительно, ибо все пятьдесят девушек свято верили в собственную подлинность и отраженность остальных. Вали были зеркальными копиями друг друга, и у каждой из них было свое «право» и «лево».

Они решили проверить свою подлинность по надписям в лифте и прошли к нему через колонный зал.

Для Лены и оной Вали надписи оказались зеркальными, а для другой Вали — нормальными.

Объективно это ничего не доказывало, потому что никто не мог сказать, в какой половине девушки находятся — зазеркальной или предзеркальной. У каждой было свое Предзеркалье и Зазеркалье.

Большинством голосов все-таки решили перебраться в ту половину, где надписи будут нормальными для двоих. Зеркальная Валя согласилась с мнением большинства, а равно и с тем, что для удобства общения именно ей следует сменить имя. Она сама предложила именовать себя Анти, во-первых, потому что похожее сочетание звуков есть в имени Валентина, а во-вторых, потому что это сочетание звуков означает противоположность.

После очередного раздвоения восстановилось равновесие и усугубилась путаница. В конце концов шестерка разбилась на тройки но уже в другом порядке. Теперь в одну тройку входила посюсторонняя Лена и две посюсторонних Вали, а во вторую соответственно — Лена и Вали потусторонние.

Тройка, для которой эта сторона была нормальной, отправилась к лифту. Вторая тройка принялась экспериментировать дальше, заранее зная, что удовлетворить всех не удастся. Ибо пройдя в Зазеркалье, которое будет для этой тройки своим, она встретит свое материализованное отражение, для которого эта сторона будет чужой.

В промежутке между раздвоениями Вали пытались справиться с головокружением, а Лены раздумывали над коллизиями, возникающими из того факта, что отражение не существует в зазеркальной реальности до тех пор, пока оригинал не пройдет сквозь зеркало. Но после этого отражение помнит то же самое, что и оригинал, хотя далее они живут самостоятельной жизнью.

Простейшую коллизию одна из Лен решила проверить. Она вышла в колонный зал, в ту его часть, которая из зеркального не видна, развязала поясок своего платья и бросила его на пол. Потом она вернулась в зеркальный зал, прошла через зеркало и вместе с возникшим двойником отправилась туда, где бросила поясок. Никакого пояска там не было. Тогда обе Лены прошли через зеркало снова и уже вчетвером вернулись в колонный зал, где преспокойно лежал поясок. Затем все четверо ударились в спор, кому же он должен принадлежать, ибо все четыре Лены доподлинно знали и помнили, как бросали здесь этот предмет — хотя трое из них в то время еще не существовали в реальности.

Спор этот быстро зашел в тупик, и четыре Лены договорились путешествовать дальше вместе, а поясок сделать переходящим символом.

А вывод был таков. Предзеркалье и Зазеркалье могут повторять друг друга с идеальной точностью, но лишь до тех пор, пока в Зазеркалье н окажутся люди. Ибо хотя люди в Предзеркалье и Зазеркалье будут одни и те же, жить и действовать они станут по разному, и принцип отражения нарушится.

А люди в Зазеркалье уже проникли.

Лену притягивал девятый этаж. Но прежде Валя попробовала вернуться на нулевой. Безрезультатно.

— Теперь точно не выпустят, — уверенно сказала Лена.

— Почему? — спросила Анти, хотя сама прекрасно знала, почему.

Что будет? Валя и Анти представили, а Лена тем временем нажала «+9». Лифт взмыл вверх. На девятом был пластик и неоновые лампы в длинном коридоре. По одной стороне через каждые десять метров располагались двери лифтов, а по другой через каждые три метра имелись другие двери. За этими дверьми находились совершенно одинаковые купе с четырьмя полками и столиком. Вместо окна в каждом купе было зеркало. От приближения оно не темнело и ничего сквозь себя не пропускало.