Вадим Охотников - В глубь земли

С некоторых пор, особенно по выходным дням, студенты вместе с ребятами стали вывозить свою машину в поле. Обычно они возвращались перепачканные землей, но веселые и довольные.

Были дни, когда строителей непонятной машины охватывало уныние. Это были дни неудач. Тогда неизменно среди них появлялся Батя. Он ободрял и успокаивал юных строителей «кота».

— Не торопитесь особенно, — говорил он им. — Необязательно, чтобы ваша машина была готова именно к началу испытания телевизионного бура! Не беда, если она будет готова и позже.

Но строители «крота» твердо решили закончить постройку машины именно к началу испытания телевизионные бура. На этот счет у них был свой план.

Наконец наступил долгожданный и торжественный для всего института день.

С самого утра на испытательной площадке, расположенной недалеко от института, царило оживление. Устанавливались разборные металлические сооружения. В широкой походной палатке монтировалась аппаратура.

При входе на площадку, огороженную высоким дощатым забором, стоял Панферыч и проверял пропуска.

— Праздник нынче большой! — обратился он к проходившему мимо Корелину. — Как у вас там, все будет исправно?

— Все будет в порядке, дедушка, — буркнул Корелин.

Он казался необычайно озабоченным.

Затем Панферыч, к своему удивлению, увидел, что Корелин о чем-то разговаривает с его внуком Петей недалеко от проходной будки. Не ускользнуло от его внимания и то, что Петя вдруг, непонятно почему, бросился бежать со всех ног и скрылся за ближайшим холмом, покрытым мелким зеленым кустарником.

Еще больше удивился Панферыч, когда услышал, как Батя, подойдя к проходной, по-видимому, специально для того, чтобы встретить возвращавшегося Корелина, тихо спросил:

— О сигнале условились?

— Да. Петя — связным… — ответил Корелин едва слышно, оглядываясь по сторонам.

Последние приготовления приходили к концу.

Металлическая конструкция, расположенная по середине площадки, отражающая своими никелированными деталями бесчисленные солнечные блики, слегка вздрагивала от работающего мотора. И, наконец, после взмаха руки главного инженера послышалось ворчание турбобура.

Длинный стальной цилиндр стал быстро погружаться в землю. Рядом образовались лужа воды. Это грязевой раствор, поступивший в турбобур под давлением, совершил свою работу — привел во вращение турбину и теперь, смачивая землю, выступает наружу.

Но не погружением бура интересуется большинство собравшихся. Это они видели много раз. Сотрудники столпились у палатки, завидуя тем, кто находится внутри. Там расположен телевизионный экран. На нем сейчас появится совершенно необычное изображение. Радиолокационный прибор, заключенный в коробке турбобура, уже пронизывает землю радиоволнами. Они, отражаясь от толщи земли, снова воспринимаются радиолокатором, и к телевизору поступают по проводам электрические сигналы, несущие с собой изображение подземного мира.

Из палатки уже слышатся радостные возгласы:

— Глина! Вот вам глина… А теперь известняк! Вот, справа.

Толпа напирает к входу в палатку.

— Арам Григорьевич! Как работает дальномер? — кричит кто-то, стиснутый толпой, но не теряющий надежды проникнуть поближе к входу. Всем становился ясно, что это конструктор дальномера.

— Чорт бы вас забрал, всех телевизионщиков, — сердито ворчит кто-то. — Не могли сделать такой экран, чтобы всем было видно…

— А вы сами попробуйте… — огрызается в ответ кто-то другой.

Бур уже погрузился на значительную глубину, и ворчания машины, грызущей землю, не стало слышно. Только тихо журчала вода, выходившая из-под земли через просверленное отверстие и выносившая с собой частицы разрыхленной породы.

Главный инженер сидел на стуле перед экраном и, казалось, безучастно смотрел на него. Слишком сильное напряжение воли пришлось перенести ему за последнее время. Испытание будет продолжаться долго. За это время телевизионный бур достигнет огромной глубины — около пяти километров. Но уже теперь было ясно, что прибор работает хорошо и ожидать каких-либо осложнений не приходится. Геворкян устало отвечал на поздравления и рукопожатия.