Ларри Нивен: Осколок Империи

Его правая нога и большая часть правой стороны тела онемели так сильно, что, казалось, напоминали замороженного поросенка. Другие части тела болели, и он ощущал в них сильную пульсацию крови. Он попытался повернуться, чтобы уменьшить боль, но почувствовал, что привязан. Он открыл глаза и увидел, что вокруг него стоят люди.

Вокруг его постели столпились Гарри Кейн, миссис Хэнкок, Лэйни и еще кто-то, кого он не знал. Среди них была высокая женщина с красными руками в белом халате. Ее лицо чем-то напоминало лица членов Экипажа. Мэту она сразу же не понравилась, потому что ему приходилось видеть людей в таком одеянии в банке органов.

— Он пришел в себя, — проговорила женщина в белом халате низким голосом. — Постарайтесь не двигаться, Келлер. Вам наложили гипс. Эти люди хотят с вами поговорить. Если вы почувствуете усталость, дайте мне знать. Я тотчас же удалю их отсюда.

— Кто вы?

Гарри Кейн сделал шаг вперед и, наклонившись к больному, сказал:

— Это твой доктор, Келлер. Как ты себя чувствуешь?

Как он себя чувствует? Всего лишь минуту назад, как ему показалось, он понял, что мотор, находившийся в ранце, не удержит его в воздухе, но было слишком поздно. Он не мог вспомнить, как падал вниз с полуторамильной высоты.

— Я умираю? — спросил он.

— Нет, вы будете жить, — ответила женщина-врач. — Вы даже не останетесь калекой. Очевидно, космический костюм смягчил удар при падении. Вы всего лишь сломали одну ногу и несколько ребер, но это заживет, если вы будете четко следовать врачебным предписаниям.

— Хорошо, — сказал Мэт. Ему все было безразлично. Может быть, ему дали наркотик? Он наконец-то понял, что лежит в кровати на спине. Его загипсованная нога поднята вверх, а туловище сдавливает легкая гипсовая повязка, которая мешает ему дышать полной грудью.

— Мне что, сделали пересадку органов?

— Сейчас это неважно, Келлер. Постарайтесь ни о чем не думать, и вы скоро поправитесь.

— А что с Полли?

— Нам не удалось найти ее.

— Она находилась в «Планке», и, очевидно, ей удалось добраться до отсека управления полетом.

— О, — воскликнула Лэйни. Она, очевидно, хотела что-то сказать, но передумала.

Гарри сказал:

— «Планк» упал в бездну.

— Да?

— Да, но ты ведь успел освободить ее?

— Я освободил ее, — сказал Мэт. — Но она была фанатичка, как, впрочем, и все вы. Я сделал для нее все что смог.

Комната снова поплыла перед его глазами, он проваливался в забытье, вновь испытывая те ощущения, которые были у него в моменты взлета корабля. Откуда-то издали до него донесся уверенный мелодичный голос женщины — члена Экипажа:

— Свидание окончено. Прошу всех выйти.

Женщина-врач проводила посетителей до двери палаты. Гарри Кейн взял ее под руку и попросил выйти вместе с ними в коридор. Там он спросил:

— Как вы думаете, когда он поправится?

— Отпустите мою руку, мистер Кейн.

Гарри отпустил, но повторил свой вопрос:

— Так когда же?

— Не беспокойтесь. Он не останется инвалидом. Уже через неделю мы наложим ему более легкий гипс для ходьбы. А через месяц уже можно будет сделать определенные выводы.

— А через сколько времени он сможет приступить к работе?

— Если повезет, через два месяца. А почему это вас так интересует, мистер Кейн?

— Это секрет.

Женщина нахмурилась:

— Что бы вы ни планировали для него, вы не должны забывать, что он мой пациент. Он не сможет ничего делать, пока я ему не разрешу.

— Ну хорошо. Только я хотел бы, чтобы вы ничего не говорили ему о пересадке органов. Ему это не понравится.

— Я ему ничего не скажу. Но эти данные записаны в анналах Госпиталя. И с этим ничего нельзя поделать.

Когда она ушла, Лэйни спросила с упреком:

— Что ты так наседал на нее?

— У меня есть одна мысль относительно Мэта. Я расскажу тебе об этом позднее.

— Не хватит ли с него?

— Нет, — ответил Гарри Кейн. — Я хотел бы, чтобы это было так. Но, к сожалению, наша работа еще не закончена.

Миллард Парлет был почти на грани своих физических и духовных сил. Он пришел в кабинет Джезуса Пиетро Кастро вечером в воскресенье, еще до того как была восстановлена наружная стена, и оставался там до сих пор. Сюда ему приносили еду, и он спал в кровати Кастро, если у него было время для сна, что, впрочем, случалось редко. Иногда ему казалось, что его жизнь приближается к тому кризису, наступление которого он предсказывал еще сто лет тому назад.

Корабль «Планк» нанес Госпиталю непоправимый ущерб. Но работы по восстановлению разрушенного все же шли полным ходом. Парлет сам подыскал строительную фирму, которой можно было довериться, и платил им из своих личных сбережений. Когда-нибудь он надеялся провести оплату счетов через Совет, но не сейчас. Между тем рабочие уже заканчивали окраску внешней стены, на месте которой еще в воскресенье зияла огромная дыра.