Юрий Бурносов: Три розы (Числа и знаки - 2)

Башни монастыря Святого Аполлинара Бофранк достиг куда скорее, нежели если бы был в обычном человеческом облике. По стене из красного кирпича, местами удачно выкрошившегося, он взобрался наверх, к зубцам, пробежал по крыше монастырской кухни, перескочил на балку, затем на лестницу, ведшую к помещениям под самой крышею башни. Охрана стерегла внизу, не опасаясь нападения сверху. Отверстий в двери не было, но зато имелся карниз, по которому Бофранк резво пробрался к не застекленному оконцу и запрыгнул внутрь башни.

Монахи Святого Аполлинара были настолько добросердечны, что оставили узнику маленький светильник, в котором с треском горел жир. Ужин стоял нетронутым; сам же Волтц Вейтль сидел, прижавшись спиною к стене и уперев лицо в колени.

Произведенный Бофранком шум заставил его вздрогнуть. Заметив неожиданного гостя, Вейтль улыбнулся - как ужасна была улыбка на изуродованном лице его! - и молвил:

- А я горевал, что никто не навестит меня в канун смерти. Спасибо тебе, кошка! Недавно и я был, как ты, - скитался в ночи, теперь же сижу здесь и горюю о днях, что прожиты.

С этими словами он протянул Бофранку кусочек мяса, но субкомиссар отворотился. Он чрезвычайно сожалел, что, будучи котом, не может сказать ни слова, и раздумывал, как подать Вейтлю какой-либо знак.

- А простая ли ты кошка? - спросил Вейтль. - В юности читал я волшебные сказки Элиха, и там прекрасный юноша превращался в кошку, дабы увидеть свою возлюбленную, которую скрывал от него злобный родитель красавицы... Если и в самом деле ты здесь не случайно, кивни.

Бофранк послушно кивнул и вдобавок стукнул лапою по полу.

- Чудно! - воскликнул Вейтль. - Не знаю, кто послал тебя или кто ты есть, но уж точно не демон. Демоны придут за мною завтра поутру, тебе же скажу: если понимаешь ты меня, найди, милая кошка, человека по имени Хаиме Бофранк и передай ему, чтобы непременно был он завтра на моей казни. Хотя ты ведь не можешь говорить... иначе я просил бы сказать ему, что не держу на него зла и простил его давным-давно, что попытка спасти меня пусть и не принесла успеха, но отложилась в сердце моем... И еще скажи ему, милая кошка, что об одном прошу - искоренит пусть зло, что видел я в своих ночных блужданиях, и за то я буду ему благодарен.

Бофранк обнаружил, что кот совершенно неспособен плакать, и знание это принесло ему новые страдания. Однако время шло, а превратиться обратно в человека здесь, в застенке, Бофранку не хотелось. Поэтому он подбежал к Волтцу Вейтлю, встал на задние лапы и лизнул его в щеку шершавым своим языком, зажмурив глаза, после чего единым прыжком вернулся на окно.

- Прощай, милая кошка! - крикнул Вейтль. - Верю, с добром ты пришла ко мне и с добром уходишь, посему спасибо тебе!

Обратное перевоплощение произошло как раз в комнате, едва Бофранк вернулся в нее. С рассветом он твердо решил никуда не ходить, ибо боялся, что не выдержит сего зрелища. Но только лишь на улице крикнул кто-то: "Упыря! Упыря повезли!", как субкомиссар поспешно вскочил, оделся, ополоснул лицо холодной водою из таза и устремился на площадь перед храмом Святого Камбра, в котором не так давно предсказывал черные времена опальный епископ Фалькус.

Толпа кишела вокруг свежевыстроенного помоста, на котором стоял столб, окруженный вязанками хвороста и соломы. Стало быть, Вейтлю надлежало быть сожженным. Нет, фрате Хауке не обманул его - вначале и в самом деле хотели ограничиться простым повешением, но грейсфрате Баффельт настоял на более зрелищном умерщвлении, благо завершению процесса над монахами из Брос-де-Эльде не видно было конца.

Бофранк протискивался сквозь гудящее многолюдье, морщась от дурных запахов. Для знатных зрителей имелось специальное возвышение, вход куда охраняли гарды, но субкомиссар туда идти не собирался. Он протиснулся почти к самому помосту как раз в тот момент, чтобы увидеть, как Волтца Вейтля освобождают из клетки и ведут к столбу.

Мнимый упырь при всем своем жутком уродстве выглядел сейчас скорее жалким, нежели наводящим страх. Толпа взревела: в упыря полетели объедки и мусор, попадающие зачастую в палача, который в ответ тихо бранился. Наконец с помощью подручных он привязал Вейтля к столбу тонкими цепями, после чего принялся укреплять под мышками и в паху у несчастного мешочки пороху.

На помост поднялся грейсфрате Баффельт, поддерживаемый под руки двумя сопроводителями. Ему подали свиток, развернув который, он зычно возгласил:

- Я, грейсфрате Баффельт, миссерихорд волею господней, а равно и специальный суд составом: грейскомиссар Секуративной Его Величества палаты Себастиен Фолькон, фрате Хауке, фрате Пильд и старший тутор Вильфред Оббе, под председательством хире коронного судьи Мальтуса Иррле рассмотрели прегрешения некоего Вейтля именем Волтц. Основою послужили нам многочисленные показания свидетелей, а также и собственное признание означенного Вейтля, сделанное перед нами безо всякого принуждения и скрепленное присягой и подписью в соответствии с законом, в равной степени как и показания и обвинения свидетелей и другие потребные доказательства.