Андрей Демидченко - Вселенная, которую потерял Бог (книга 1, часть 1)

Внимательно выслушав рассказ Жоржа и задав несколько уточняющих вопросов я включился с ним в бурную дискуссию. Приведя со своей стороны изрядное количество аналогичных примеров мы пришли к мнению, что уныние является самым большим и опасным грехом на Земле, и вообще, во всей существующей Вселенной. Долг каждого честного патриота, всей душой любящего жизнь, неустанно культивировать в своей душе жизнерадостный характер и оптимизм. Только в этом случае предоставляется возможность прожить воистину достойную и продуктивную на самые разнообразные богоугодные дела жизнь, рассказать о которой будет совсем не стыдно на дне страшного суда нашему Создателю.

За интересной и познавательной беседой незаметно текло время, и потускневшее небо недвусмысленно подало знак о том, что очередной день подошел к своему логическому завершению. В редких разрывах облаков появились острые колючки звезд, а воздух приобрел прохладную свежесть. Наш отряд, нарушая мертвую тишину опускающейся ночи, продолжал движение к какой-то неизвестной нам цели, по бескрайним просторам пустыни Боха. Все члены моего тела, к этому моменту, окончательно занемели и я их почти не чувствовал. Жорж тоже проявлял признаки неудобства своим нынешним положением, незаметно перейдя от светской беседы к нецензурной брани в адрес наших похитителей. Но вдруг прямо по курсу замерцали светящиеся точки, и наш караван стал плавно замедлять ход и постепенно остановился. Послышались окрики дозорных и после непродолжительного обмена репликами в темноте мы опять двинулись с места. Потрясясь еще минут пять по кочкам, наша процессия въехала, по всей видимости, на территорию бахуристического лагеря. Повсюду горели яркие костры, выхватывая из темноты силуэты огромных конических шатров, мирно пасущихся страхаузов, весьма устрашающе выглядевших в свете пляшущих бликов огня, повозок самых разнообразных конструкций и размеров и другой походной утвари. Вокруг кострищ, развалясь, сидели люди, перекидываясь между собой негромкими фразами, иногда взрываясь вспышками хохота.

Мы остановились возле одной из многочисленных повозок, представляющую из себя внушительных размеров клетку, изготовленную из длинных и на вид довольно прочных жердей. Деловито отвязав нас от животных, славные воины, совершенно не учитывая того факта, что мы все-таки живые люди, а не какие-нибудь деревянные чурбаны, затащили внутрь клетки и с размаху побросали на пол, предварительно развязав руки Майклу. Скрипнув железным засовом и пожелав нам спокойной ночи, они присоединились к своим товарищам у ближайшего костра и, вскоре оттуда послышался оживленный разговор и смех.

Пламя костров отбрасывало зловещие блики на прутья клети, провоцируя своим потусторонним танцем гнетущее настроение. Казалось, что после продолжительных земных скитаний и мытарств мы, наконец, очутились на своей исторической родине - в аду, и со сладким предвкушением ждем теперь свой очереди, когда нам будет предоставлена в личное пользование трехместная шипящая и скворчащая сковородка, и мы сможем занять достойное и подобающее нашим земным заслугам место.

Все очарование и прелесть переживаемого момента безжалостно нарушил Жорж, произнеся следующую фразу:

- Майкл! Как ты думаешь, на кой черт тебе развязали руки? Наверное, же для того, чтобы ты освободил нас от этих чертовых веревок, и уж никак для того, чтобы ты имел возможность исполнять, в данную минуту, на фортепиано сонаты Бетховена! - Жорж в сердцах выругался и сплюнул куда-то в темноту.

- О да, конечно, - пробурчал Жорж, пытаясь распутать свои ноги. - Хотя, по правде сказать, если бы я умел играть на этом, как его там, пианино, то я бы с превеликим удовольствием, перед тем как распутать вас, что-нибудь бы смузицировал. Так недолго, часика три, дабы вас остолопов хоть немного приобщить к миру музыки.

Обретя с помощью Майкла долгожданную свободу, мы принялись с остервенением разминать затекшие члены. Как я уже упоминал выше, клеть была довольно просторной и свободного места хватало всем. При желании в ней могло поместиться человек тридцать.

- О! - Вдруг Жорж издал удивленное восклицание, указывая куда-то рукой в сторону. - А что это там?

В дальнем углу клети темнел какой-то небольшой силуэт. Подойдя ближе и внимательно присмотревшись, мы к своему великому изумлению увидели в неясном отблеске костра сжавшегося в жалкий комок подростка, испуганно взирающего на наши небритые образины.