Гордон Диксон - Масса Причера

— Ложь. Ложь. Чаз — не ходить.

Чаз обернулся. В сумраке холла он различил у стены темную тень. Чаз присмотрелся — перед ним была росомаха.

— Тилликум? — воскликнул он, все еще не веря своим глазам.

— Не ходить, — пролаяла росомаха. — Эйлин нет. Она лжет.

— Где она? Где Эйлин? — Чаз перешел на шепот — и очень вовремя, потому что дверь одной из квартир открылась и в холл вышел человек. К счастью, он сразу направился к лифтам, не обратив на Чаза внимания.

— Другое место. Послала меня... Присмотреть за Чазом. Чаз — не надо искать. Чаз должен на Массу. На Массу — Чаз.

Росомаха расплывалась перед глазами, Чаз моргнул.

— Почему я должен верить тебе? — прошептал он. — Я никому не верю.

— Спаси Эйлин, — прорычала росомаха. — Спаси Эйлин. Чаз должен на Массу. Нет другого пути. Прямо сейчас. Или все умрут — Эйлин, Чаз, Тилликум. Все.

— Нет, — мягко, но решительно возразил Чаз. — Нет, я этого не сделаю. Покажи, где она, и я отправлюсь на Массу.

— Не могу. — Казалось, Тилликум стал еще меньше. — Больше не говорить. Последнее послание. Помни заклинание... будешь здесь, вспомни имя Эйлин. На Массе — вспомни имя Эйлин. Пора... ухожу...

Невероятно, но Тилликум и в самом деле исчез. Отчаянно моргая, Чаз смотрел на то место, где только что сидела росомаха. На мгновение перед глазами у него все поплыло.

В памяти всплыл голос Эйлин, напевавший:

А ведь он действительно вспоминал о ней в Чикаго, когда бежал из клиники; и теперь — наконец-то Чаз признался себе в этом — «полюбил ее навсегда». А может, он влюбился в Эйлин еще раньше, на той самой вечеринке, напрочь выскользнувшей из памяти. Во всяком случае, теперь судьба этой девушки волновала его больше всего на свете, и если приходится выбирать, кому верить, то он скорее поверит росомахе со странным именем Тилликум.

Чаз благополучно вернулся в Чикаго и направился в Центральный офис Массы Причера. Через десять с половиной часов реактивный шаттл переправил его на орбиту, где он пересел на межпланетный грузовой корабль, следовавший до Массы. Он пробыл в полете двадцать дней, в полной мере насладившись повышенной гравитацией. И вот наконец, когда они удалились от Земли на четыре миллиарда миль, его, голого, как пещерного человека, и еще не просохшего от обеззараживающего душа, доставили в тоннель, соединяющий корабль с гигантской металлической платформой. Эта платформа находилась за орбитой Плутона — именно на ней и создавалась Масса Причера. Высокий смуглый человек в обтягивающем синем комбинезоне встретил Чаза и проводил до огромной шлюзовой камеры, ведущей внутрь платформы. Сейчас шлюз был распахнут, за ним зияла темная громада Массы. Чаз уже занес ногу, собираясь шагнуть в темноту, когда сопровождающий тронул его за плечо.

— У тебя есть последний шанс. Остановись и подумай. Ты еще можешь сесть на корабль и вернуться домой, на Землю.

Чаз посмотрел на него.

— Я не стал бы возвращаться, даже если бы захотел, — ответил он и улыбнулся. Человек улыбнулся в ответ.

— Все говорят примерно одно и то же, — заметил он. — Тогда прими во внимание одно предупреждение... Ты помнишь строку, начертанную на вратах Ада Данте?

— «...Оставь надежду, всяк сюда входящий», — процитировал Чаз. — И что из этого?

— Мы ее перефразировали на свой лад, — ответил человек. — Это очень серьезное предупреждение. Прочти.

И он указал на выгравированные над шлюзом буквы. Чаз прочел:

«Оставь земное, всяк сюда входящий».

Чаз пристально всмотрелся в надпись, потом повернулся к сопровождающему.

— Ну и что это означает? — спросил он.

— Чтобы как следует понять, тебе потребуется несколько месяцев. А краткую версию ответа ты получишь уже через несколько минут. Пойдем.

И он провел его через шлюз. Люк захлопнулся с таким лязгом, что у Чаза по спине пробежал холодок. Зажегся свет, и его глазам предстала шлюзовая камера, в которой вполне могла бы уместиться вся квартира Ваки. Чаз с удивлением ощутил земную гравитацию, но потом вспомнил, что на Массе вполне достаточно свободного места, чтобы оборудовать зал с генератором постоянного гравитационного поля. Слева он увидел ряд скафандров для выхода в открытый космос. Справа висели голубые комбинезоны, а на дальней стене шлюза размещался внутренний люк. Крышка этого люка начала медленно открываться.