Гордон Диксон - Масса Причера

Спустя минуту дрожь и тошнота отступили. Санитары не подавали признаков жизни. Чаз не мог заставить себя взглянуть в их лица. К счастью, первая жертва лежала уткнувшись лицом в пол. Чаз ухитрился, не переворачивая санитара, стянуть с него одежду. Он оделся и отдернул занавеску, за ней обнаружилась дверь.

Он осторожно выглянул наружу. Перед ним находилось обычное больничное отделение с расположенными по кругу палатами. В центре холла находилась регистрационная стойка, за которой, склонившись над какими-то бумагами, сидели две медсестры. Задержав дыхание, Чаз выскользнул из палаты и, прикрыв за собой дверь, небрежной походкой направился к выходу из отделения.

Ни одна из сестер не обратила на него внимания. Через несколько секунд он уже шагал по широкому коридору, по которому сновали больные и медперсонал. Минуты через три он впрыгнул в четырехместное такси; выехав из подземного гаража, машина устремилась к Центральному вокзалу. Для оплаты такси Чаз воспользовался кредитной карточкой одного из санитаров.

Пока машина неслась по тоннелям, он изучил список пунктов назначения и обнаружил, что находится в зоне Чикаго, где-то возле Эванстона. Город был слишком велик, чтобы его можно было загерметизировать как единую стерильную зону. Поэтому современный Чикаго представлял несколько связанных между собой куполов и подземных районов. Как и в любом мегаполисе, в нем царила обычная суматоха; и Чаз надеялся избежать ареста — по крайней мере до тех пор, пока не встретится с Вакой и не пройдет испытание. К тому же с чужой кредиткой в кармане его шансы несколько увеличивались.

Конечно, ее владелец может сообщить о краже в полицию. Однако если санитар и в самом деле является членом Цитадели, то он вряд ли захочет уточнять обстоятельства, при которых лишился кредитки. А если об утере все же станет известно, то Чазу только на руку, что Чикаго столь велик. К тому моменту, когда Центральный Компьютер нападет на след кредитки, он уже будет далеко. Разумеется, через двадцать четыре часа все автоматизированные кассовые аппараты будут заблокированы, но за это время Чаз успеет встретиться с Вакой, пройти тест и получить официальный вызов на Массу Причера. И если он будет принят, то полиция сможет разве что посадить его до отлета на Массу под домашний арест.

Пока судьба была на его стороне. Чаз расслабился и даже усмехнулся, вспомнив ошеломленное лицо санитара. Меньше всего на свете тот ожидал подобной прыти от бесчувственного пациента.

Но уже в следующую секунду Чаз помрачнел. Да, пока он свободен, но кроме полиции за ним охотится и Цитадель. Что им от него нужно? Чаз никогда не имел никаких дел с преступными элементами стерильного мира. Он мало что знал о криминальных структурах — не больше, чем все остальные, и то в основном из теленовостей и газет.

Чаз попытался систематизировать свои скудные познания в этой области. Следовало составить хотя бы отдаленное представление о противнике. Но среди залежей информации, осевших в его голове, фактов о преступности оказалось на удивление мало. В современном обществе, давно забывшем, что такое наличность, преступники использовали совсем иную тактику, чем в те времена, когда люди были вынуждены таскать с собой кипы бумажных денег. Теперь платежеспособность являлась чистой условностью. Единственное, что имело ценность, так это власть — власть, которую давали контроль над кредитной компьютерной сетью и контрабанда товаров, раздобытых на зараженных территориях.

Благодаря этой контрабанде в обществе сложилось стойкое убеждение, что Цитадель имеет связи вне стерильных зон. Хотя вопрос, как и с кем, оставался открытым. Ведь человек, попавший наружу, мог протянуть не больше нескольких месяцев — он медленно, но неотвратимо умирал от гнили, вызванной ягодой Иова. Чем можно расплатиться с умирающим за услуги? Удобствами? Наркотиками? Предметами роскоши?

Поскольку Чаз являлся убежденным противником неопуританства, он не верил в легенды о том, что в зараженных зонах уцелели небольшие группы людей, выстоявших перед гнилью. Совершеннейшая чушь! Гниль не являлась вирусом, она не подвергала человеческое тело химическому распаду, а имела чисто механическую природу. Разносимые по воздуху споры рано или поздно попадали в легкие, там они прорастали и развивались до тех пор, пока полностью не обволакивали дыхательные пути — в результате человек умирал от удушья. Иммунитет не имел к гнили ни малейшего отношения, впрочем, как и вера неопуритан в то, что гниль и ее источник — ягода Иова — ниспосланы Господом как наказание человечеству за грех загрязнения и истощения Земли.