Гордон Диксон - Волк

- Адок... - начал он.

Маленькая коричневая фигурка внезапно сорвалась со сцены и бросилась к Джиму, пытаясь схватить его за руку, и упала перед ним на колени.

- Нет, нет, Высокородный! - вскричал губернатор на языке Империи.

Затем, в отчаянии, он перешел на английский.

- Нет! - закричал он, чуть ли не выворачивая голову и глядя на членов Комиссии. Его голос с сильным акцентом дико звучал в гробовой тишине. - Я ошибался. Он - ВЫСОКОРОДНЫЙ. Говорю вам, он Высокородный!

Голос губернатора поднялся до визга. Хейнман и другие члены Комиссии уставились на него со смешанным чувством ужаса и неверия. Он повернулся, оставаясь стоять на коленях, и очутился лицом к Джиму.

- Нет, нет! - закричал он. - Я говорю вам так не потому, что он указал на меня. Нет! Это из-за Старкиена! Вы не понимаете! Старкиены не подчиняются никому, кроме Императора и тех Высокородных, которым Император велит подчиниться. Старкиены не могут так повиноваться никому, кроме Высокородного! Это правда! Он действительно Высокородный, и я был неправ! Я был неправ! Вы должны обращаться с ним, как с Высокородным! Потому, что он действительно Высокородный!

Истерически рыдая, губернатор повалился на пол. Джим почувствовал, как чья-то рука скользнула к нему в ладонь. И чуть повернув голову, он увидел, что Ро поднялась со своего места и сейчас стоит рядом с ним.

- Да, действительно, - медленно сказала Ро Хейнману на правильном, но неуклюжем английском языке. - Я - Высокородная, и я говорю вам, что Джим тоже. Император усыновил его, это с одной стороны, но даже Император сказал, что не дает Джиму ничего, чем бы тот уже не владел. Джим рисковал своей жизнью за всех нас, и он привел с собой меня и Адока, чтобы мы помогли вашему народу когда-нибудь взять в свои руки наследство Империи. Она указала на губернатора. - Этот человек, должно быть, из тех, кто участвовал в заговоре Галиана. Он послал с Земли камень от имени Джима. Только это был не камень, а устройство, проецирующее голубой свет на Вотана. И бедный Император решил, что он видит Голубого Зверя из своих кошмаров, и так напугался, что приказал убить Вотана, как раз так, как и планировал Галиан. Не этот ли человек предложил вам судить Джима за предательство?

- Я лгал. Я сказал им, что принцесса Афуан скоро сменит Высокородного Словиэля, и что тогда она будет мстить Земле за то, что сделал на Тронном Мире Высокородный Джим, - простонал губернатор, пряча лицо в ладонях. - Но я был неправ, неправ! Он - Высокородный! Не только из-за усыновления, но и по рождению! Я был неправ, неправ...

На лице Хейнмана происходила бурная смена чувств, но в конце-концов одно победило все, и он стал похож на человека, который только что вышел из темного туннеля после долгих блужданий к дневному свету, настолько яркому, что его тяжело было выносить глазам.

Джим взглянул на него, затем кивнул на маленького губернатора, и вновь хмуро уставился на Хейнмана.

- Да, - сказал Джим. - Теперь вы понимаете. Теперь вы можете понять, почему Империю любой ценой нельзя было допустить к Земле.