Свободное время Шкляр проводил в гараже. За месяц каторжной работы разобрал и собрал мотор, выправил погнутый бампер, заменил фары и ветровое стекло, перекрасил кузов в нежно-голубой цвет. Зоя приносила ему обеды бутылку кефира и бутерброд с плавленым сыром. Помогала чем могла.
Как-то раз она пришла непривычно тихая. В голубых глазах тлело возбуждение.
— Что случилось, Зайка?
— Ничего, все хорошо.
— Я же вижу. — Сан Саныч потряс бутылкой. — Выкладывай.
— Знаешь… Я на рынке была. Встретила там Файбусиху…
— Ну?
— Она говорит, что институту выделили землю под садовые участки. На той неделе будут распределять.
— Та-а-ак… — Шкляр задумчиво жевал бутерброд. — Заманчиво, черт побери… Клубника, малина…
— Редиску свою ели бы, — подхватила Зоя. — Огурцы. Знаешь, почем они на рынке?
— Но ведь морока!
— Работать на свежем воздухе полезно для здоровья. Позагораем, живот свой уберешь.
— А деньги? — Сан Саныч говорил невнятно, на зубах навяз плавленый сырок. — Ведь уйма денег нужна!
— Все быстро окупится. Картошку посадим, репу. Всю зиму будем жить на своем.
— Мы же еще за машину…
— Все возьмут участки, все! — В голосе Зои звякнули слезы. — И Файбусович возьмет, и Годунов. Чем мы хуже?
— Ну, ну, Заюшка. — Шкляр ласково погладил тонкое плечо жены. — Раз тебе хочется — возьмем. Как сказал поэт: саду цвесть!
А ночью пришла гениальная мысль. Сан Саныч схватил пачку «Примы» и заперся в туалете. Долго курил, обдумывая возможные варианты. Едкий дым не успевал уходить через вентиляционное отверстие. В горле запершило, глаза слезились. Давясь кашлем, Сан Саныч торопливо ополоснул лицо под краном. План был готов.
— Заюш, — позвал он тихонько.
— А? — Зоя спала чутко и сразу проснулась. — Ты что? Сколько времени?
— Заюш, я придумал забавный тактический ход.
— Фу, накурился!.. Какой ход?
— Семьдесят рублей нам не помешают, правда?
— Ну?
— Если я стану завлабом, мы их будем иметь. Так?
— Давай-ка спать. — Зоя зевнула.
— Погоди. Годунов уже год обещает выбить лабораторию. Год! Неизвестно, сколько это протянется. Надо его как-то подтолкнуть… Понимаешь? Например, у Файбусовича появилась вакантная должность.
— Сестрицына сбежала в Москву, — кивнула Зоя. — Вчера директор подписал приказ.
— Так вот, я подам на ее место!
— Здрасьте! — Зоя даже села от удивления. — Ты же семь лет убивался на Годунова, из ничего сделал отдел. И все это оставишь дяденьке?
— В том-то и дело, что нет. Годунов — член конкурсной комиссии. Заявление попадет ему на глаза, он испугается и побежит к директору. Через месяц ты заготовишь приказ о моем производстве. Каково?
— Не знаю, — растерянно сказала Зоя. — Довольно странно.
— Так и сделаю. — Шкляр поддернул трусы и рухнул головой в прохладную подушку. — Хорошо, что от политеха остались копии документов. Возни меньше.
Некоторое время они лежали молча. Шкляр уже начал посапывать, когда Зоя робко позвала:
— Шурик, ты спишь?
— Сплю…
— А если Годунов согласится на твой переход?
— Он что — враг самому себе? — Сан Саныч хохотнул. — Я приношу в год десять статей и изобретений. Я — ведущий специалист по шаровым молниям. Кто останется в отделе, если я уйду? Только великий корифей Софья!
— Марсианка, что ли?
— Она… Слушай, а почему ее так зовут?
— Ну как же, женщина неземной красоты!
Сан Саныч так и прыснул от смеха.
Через несколько дней ремонт «Жигуленка» был закончен. По случаю первого выезда Зоя сделала маникюр и макияж, запаковала хрупкую фигуру в голубое платье с короткими рукавами, на висках выпустила локоны. Сан Саныч аккуратно выбрил круглые щеки и пухлый подбородок, расчесал на косой пробор длинные рыжеватые волосы, надел легкий серый костюм. Приземистая фигура его казалась излишне полноватой, но это впечатление было обманчивым: под пиджаком круглилось не дряблое брюшко, а упругий живот профессионального «духача». Вообще Шкляры были похожи друг на друга и подходили друг к другу, как белый гриб и подберезовик.
«Жигуленок» завелся с пол-оборота, плавно взял с места, послушно повернул направо. Из оврага; в котором шпалерами стояли гаражи, он выскочил, ничуть не запыхавшись.
— Хорошо! — похвалил Сан Саныч.
— Немного трясет, — отметила Зоя.
— Сейчас.
Шкляр вышел из машины и приспустил баллоны на треть атмосферы. Теперь «Жигуленок» словно по воздуху летел.
Они проплыли по главной улице, миновали каменный мост через обмелевшую к лету речку и вырвались на просторную бетонку. Их приветствовали голубовато-зеленые пшеничные поля, залитые солнцем, и плантации с куцыми ростками молодой капусты. Вдали сизой стеной стоял лес, подпирая голубую небесную сферу.
Читать дальше