Уильям Дитц - Награда чужаков (Мак-Кейд - 3)

- Благодарю вас, капитан Оим, - сказал он и обратился к обвиняемому: Командир шестнадцатого ранга Рип, вы хотели бы что-нибудь добавить?

Казалось, что Рип вырос на дюйм, встав по стойке "смирно" и щелкнув каблуками в ответ.

- Никак нет, сэр! Капитан Оим прекрасно изложил мое дело.

Мак-Кейд кивнул:

- Хорошо. Я удаляюсь, чтобы взвесить все обстоятельства этого слушания. Когда вернусь, я сообщу вам свой приговор. Обвинитель, защитник и сам обвиняемый могут вернуться на свои места.

Когда Сэм встал и направился в пещеру за каменным выступом, он услышал, как все громче становятся разговоры публики. Двадцать тысяч ильроннианцев обсуждали дело. Что же решит человек? Хороший вопрос. Ему бы тоже хотелось знать на него ответ.

Входя в обитель великого Илвика, Мак-Кейд испытывал странное чувство. Ведь в своих снах он бывал здесь бессчетное множество раз и знал каждый закоулок и трещинку. Тут стена сильно закоптилась - здесь великий Илвик готовил свою нехитрую пищу. А там, где лежит копия тонкого тюфяка учителя, он спал. Мирно спал, пока однажды ночью за ним не пришли и не забрали его.

И даже когда истязали его хрупкое тело, выжимая последние слезы из его умирающих глаз, он простил и благословил своих мучителей, пообещав: "Я вернусь!"

И ведь он возвращался с помощью браслета, тысячи раз воскресая в бесконечной цепочке сознаний потомков, проходя с ними заново свою жизнь. И в своих учениях великий Илвик продолжает жить и служить примером того, каким может быть духовный мир личности.

Внезапно гнев и решимость заполнили сознание и мысли Мак-Кейда. С одной стороны, Фиал Слез был какой-то глупостью. Культовая поделка, над которой великий Илвик посмеялся бы, будь он жив. Но с другой стороны, она имела значение как нечто, связывающее прошлое и настоящее, как символ принесенной жертвы и того, ради чего она была принесена.

Теперь Мак-Кейд твердо решил найти этот Фиал, и не только ради Сары и Молли, но ради самих ильроннианцев. Но сначала нужно стать полноправным Илвиком и, значит, вынести решение и для Рипа, и для себя.

Усевшись на вогнутую поверхность выступа, сидя на котором Илвик любил общаться с природой, Сэм сунул сигару в зубы и вернулся к только что выслушанному делу. Как и в случае с ним самим, здесь был явный конфликт между военной дисциплиной и состраданием к невинным жертвам. Как и Мак-Кейд, Рип был вынужден выбирать: или - или, и он тоже выбрал сострадание.

Но в отличие от случая самого Мак-Кейда у Рипа был судья сочувствующий и здравомыслящий. Это говорило в пользу того, чтобы приговор был оправдательным.

Но Мак-Кейд и сам был офицером когда-то. И он понимал роль дисциплины в армии, он знал, что невыполнение приказа погубило куда как больше людей, нежели спасло.

Так каким же должен быть приговор?

Размышляя, Сэм вертел в пальцах свою так и незажженную сигару, и в это время решение пришло к нему. Пришло оно из глубин его сознания или было подсказано стенами, впитавшими мудрость великого Илвика, этого охотник не знал, да и не думал об этом, потому что слова, несомненно, принадлежали великому Учителю:

"Истинное правосудие лежит выше возможностей рода, племени или расы, и не нам дано отправлять его. Поэтому любой приговор есть не более чем отражение идеи правосудия, и уже поэтому он далек от совершенства".

Приняв решение, Мак-Кейд встал, сунул сигару в карман и вышел из пещеры.

С его появлением публика постепенно смолкла, и наконец наступила полная тишина.

Поднявшись снова на Скалу Правды, Мак-Кейд окинул взглядом двадцать тысяч ильроннианцев, затем посмотрел на тех троих, которые с наибольшим нетерпением ожидали, когда он заговорит.

Дикс был исполнен непоколебимой убежденности в своей правоте, в то время как Оим был явно озабочен, а Рип изо всех сил старался выглядеть невозмутимым.

Охотник откашлялся и приготовился говорить, но тут ему на глаза попался окурок, который был брошен им раньше. Почему-то теперь этот окурок раздражал его. Сэм наклонился, поднял и сунул его в карман. Затем, выпрямившись, он вновь оглядел собравшихся. Две телекамеры подлетели к нему поближе. Мак-Кейд произнес:

- Я вынес свой приговор и предлагаю его на ваше рассмотрение.

В абсолютной тишине сорок тысяч глаз неотрывно смотрели на него.

- В своем решении, - продолжал Мак-Кейд, - я исхожу из того, что позиции обеих сторон правомерны и они должны быть отражены в приговоре. Командир Дикс прав. Дисциплина абсолютно необходима в любой военной организации, а как признает сам обвиняемый, он отказался выполнять приказ свого прямого начальника. В силу этого приговор должен предусматривать его разжалование и заточение в тюрьму.