Елена Романова - блок-пост

Но не уберегли. Ник однажды серьезно заболел. С утра болела голова, и было больно глотать. К середине дня горло болело невыносимо. Стало не до учебы.

Заболевшего мальчика положили в отдельную комнату. И все дети старались помочь.

Девочки заваривали чай из трав, которые вкусно пахли. Дина даже сделала подобие компресса на горло. Стало немного полегче. Как назло, в этот день разразилась страшная пурга, и выйти было не возможно.

Ночью стало совсем плохо. Дышать стало тяжело, голос осип. И стало очень страшно.

И еще начался сильный выматывающий кашель, от которого горло болит еще сильнее.

Дети тоже суетились – девчонки заваривали травы, грели воду, и испуганно переговаривались. Вася и Ганька "сидели на телефоне", но связи не было.

Учительница не спала всю ночь. Она пыталась давать таблетку, которая тут же выходила наружу. Поила водичкой и чаем, растирала теплой водкой, делала уколы, которые предписаны инструкцией для такого случая. Мальчик плакал и звал маму.

Голосок уже стал слабенький, а кашель все сильнее и страшнее. Всю ночь дети и учительница не спали. Мария меняла компрессы, сидела вместе с ослабевшим мальчиком под одеялом, дышала горячим паром. От этого становилось немножко полегче, но вскоре все опять возвращалось. Ребятишки за стенкой тревожно переговаривались, девочки прибегали помочь, а Вася и Ганька пытались заговорить своего друга, "чтобы он не боялся". Только под утро дети заснули как котята, где попало: Дина свернувшись калачиком в кроватке, Вася и Ганька, прямо на диванчике, как сидели с журнальчиком с комиксами в руках, так и заснули, Хильда спала прямо за столом, уронив голову на руки.

Утром больной мальчик беззвучно плакал и держался руками за шею, ногти на руках посинели. Дети испуганно молчали, а впечатлительная Дина тихонечко всхлипывала.

Ганька держал друга за руки и уговаривал еще немножко потерпеть.

Но тут удалось дозвониться до больницы. Через несколько минут, которые всем показались вечностью, раздался шум мотора, и показалась бригада медиков. "Мамочка, – обнял Ганька вошедшую женщину,- там Нику совсем плохо". В больнице Хильдегарду Нельсон очень ценили. Кроме того, что она была колдуньей, она имела диплом врача-хирурга и к нему золотые руки, она быстро и точно устанавливала диагноз. Именно эта женщина организовала, оснастила и обучила передвижную операционную команду. Эта команда спасла не одну жизнь.

Она осмотрела Ника, и опасение Марии Ивановны подтвердилось. В машине уже ждала стерильная операционная комната. К больному никого из друзей не пустили.

Ник оказался совсем один среди незнакомых людей, в комнате пахнущей лекарствами, и еще болью, страхом, отчаянием. Малыш все чувствовал, все слышал, но не мог даже открыть глаза. Он очень боялся, но умирать не хотелось. Мальчик обреченно ждал начала операции и мечтал, чтобы все поскорее закончилось. Долго ждать не пришлось. Еще никогда в жизни ему не было так больно. Внутрь стало засасывать все подряд. В шее осталась металлическая трубка. Личико порозовело, не стало синих ногтей. Мальчик с трудом разлепил веки и увидел знакомые глаза над повязкой. "Теперь ты будешь жить, – сказала их обладательница, – тебе пришлось не сладко, но что поделаешь. Мы едва не опоздали. Сейчас отдыхай". Женщина провела по волосам, боль утихла. Мальчик провалился в сон.

Проснулся Ник в другом месте. Он попытался заговорить, но не вышло.

Металлическая трубка раздражала, и мальчишка попытался от нее избавиться. "Не трогай руками!" – услышал он знакомый голос и увидел тетю Хильду в чудном синем наряде, она промывала ранку на шее. Было опять больно.

В больнице Ника провел больше месяца. За это время он познакомился с доктором, завел себе друзей. Мальчишка испуганно вздрагивал на уколах и перевязках.

Соприкосновение с железом было болезненное, а процедуры – очень неприятные. При этом работники больницы удивлялись, что ребенок просто закусывает нижнюю губу и затравлено молчит. На память об этом приключении остался шрам внизу шеи.

В больнице, куда поместили Ника, навещать больных запрещалось. К окну подходили друзья и кричали. А еще передавали записки. Иногда с мамой пропускали Ганьку и Хильду, с ними пристраивался Вася. А если где-то Вася, то Дина будет там обязательно. Дина рассказывала все городские сплетни в пересказе актрис местного театра. А Вася приносил с рынка (где его дедушка заведовал всей бухгалтерией) интересные детские книжки. Вот уже Ника можно забрать домой. До приезда папы он остался у колдуньи. Одного дома его не оставляли, не смотря на все уговоры и даже слезы ребенка. Папе оставили записку. Мальчик был по-прежнему очень слабеньким и много спал. Но в школу все равно ходил – одному, да еще в чужом доме, очень скучно. А в школе все-таки интересно.