Роман Афанасьев - Воин Добра

Маринка заорала и подпрыгнула, ударившись головой о вытяжку висевшую над плитой. Вадик отпрянул.

Маринка, продолжая вопить, обернулась и, размахнувшись, отвесила мужу затрещину, от которой он вместе с табуреткой полетел на пол. Маринка набросилась на упавшего мужа, беспорядочно молотя его руками. Закрыв голову, Вадик попытался подняться и получил удар ногой по ребрам. Озверев он оттолкнул Маринку обеими руками, и она отлетела, ударилась спиной о кухонный шкаф. Вадик вскочил на ноги, сжав кулаки, и тут увидел что жена схватилась за длинный кухонный нож. Ничуть не задумываясь он размахнулся и ударил по настоящему, — в лицо, чуть справа. Маринкин визг оборвался, и она повалилась навзничь, выронив нож. Она села на пол, потрясла головой и внезапно заревела. Слезы катились по ее раскрасневшимся щекам, словно два небольших ручейка.

Вадик резко развернулся и бросился прочь. В прихожей он схватил пальто, оборвав при том вешалку, подхватил ботинки, открыл двери и выскочил на площадку.

Обулся он только на первом этаже. Натянув кое-как ботинки, он накинул на себя пальто, и вышел на улицу. Все его внутренности сжались в тугой комок. В горле стоял колючий ком, а в глазах стало горячо и влажно. Он обернулся, бросил взгляд на подъезд. На втором этаже скалилось стеклянными клыками разбитое стекло, из распахнутых дверей несло кошачьей мочой.

Порыв осеннего ветра забрался в распахнутое пальто и Вадик мгновенно озяб. Он развернулся и решительным шагом направился к станции. Здесь больше нечего было делать.

Пройдя мимо лестницы ведущей на второй этаж, Вадик нырнул в знакомый закуток, и остановился перед железной дверью. Ручки на ней не было. Вадик уцепился пальцами за железную кромку и потянул ее на себя. Что-то лязгнуло в железном нутре, и дверь легко распахнулась. Вадик скользнул внутрь и помчался по коридору, к знакомому повороту.

Свернув за угол, Вадик облегченно вздохнул. Здесь было все по-прежнему — четверо мужиков топтались на месте, тихо ухая. Ему ничего не приснилось. Все было взаправду.

Вадик вошел в зал и увидел, что в дальнем углу на лавке сидит Фарит, вытянув вперед свои короткие ножки. Померанцев решительно направился к нему и без приглашения бухнулся рядом, на скамейку. Фарит посмотрел на него и вместо приветствия безмятежно улыбнулся, словно они не расставались.

— Фарит — хрипло сказал Вадик — что ты сделал со мной? Почему кругом все кажется чужим?

— Я ничего не делал, — тихо ответил татарин, — это сделало твое предназначение. Ты чувствуешь его. Оно нахлынуло на тебя, открывая глаза на то, что есть истинный мир, к которому ты должен стремиться.

Вадик потряс головой. Фарит говорил умно, правильно, его слова находили отклик в душе Вадика, но он чувствовал дискомфорт. Он достал из кармана одноразовую китайскую зажигалку и посмотрел на нее, пытаюсь сообразить куда он сунул пачку купленной по дороге Примы.

— На, покури. — Фарит вытянул из кармана своего халата мятую бумажную пачку папирос. Вадик с сомнением посмотрел на цветастую пачку, на которой было написано не по-русски, но потом ловко выудил из нее папиросу. Отказываться от угощения он не привык. Свои целее будут.

Он прикурил от зажигалки, втянул в себя горький дым, неожиданно оказавшийся ароматным. Вкус напоминал лавровый лист. Вадик затянулся еще раз и папироса, излишне сухая, затрещала.

Фарит стал растирать себе колени, поглядывая на Померанцева краем прищуренного глаза. Вадик затянулся еще раз, и папироса неожиданно кончилась. Она была слишком сухая и истлела в одно мгновенье.

Померанцев смутился. Он бросил окурок на бетонный пол и раздавил его каблуком ботинка.

— Вставай — скомандовал Фарит — пошли!

Вадик послушно вскочил. Он чувствовал как от татарина исходило странное тепло. Это тепло он ощущал всей кожей.

— Я все тебе расскажу — тихо сказал Фарит, — но кое-что ты должен сначала увидеть сам. Закрой глаза!

Вадик прикрыл веки. Было хорошо. Ему очень хотелось вернуться в это странное состояние тепла, которое он ощутил вчера, ощутить величие духа, ощутить свое предназначение. И вот, наконец, он здесь.

— Танцуй — приказал Фарит, его голос стал внезапно жестким и резким.

Тело Вадика повиновалось само, еще до того как мозг успел осмыслить команду.

Руки сами поднялись в нужную позицию, и он стал топтаться на месте, чувствуя, как тепло поднимается из земли в пятки.

— Танцуй и чувствуй! — велел Фарит.