Роман Афанасьев - Чувства на продажу

Вы так рано ушли, что я не успел Вам сказать самого главного. Поэтому я пишу Вам письмо, отправлю его прямо из бара, думаю, Вы получите его завтра. Итак, я знаю, что Вы работаете с Ричардом. Он Ваш агент. Может, это удивит Вас, но и мой тоже. И довольно давно. Впрочем, по несколько специфическим делам он агент. Но это уже не важно, я хотел Вас предупредить — берегитесь. Бросайте все и бегите от Ричарда, он Вас использует, выжмет до капли и выбросит на свалку. Простите мое вчерашнее поведение, прощайте.

О'Нил".

Вот так-так! Я ошеломленно уставился на черные строчки. Интересный почерк — мелькнуло в голове — мелкий, но разборчивый. Господи, о чем я думаю?! О'Нил прав. Надо срочно отделаться от этого типа! Может, уехать в Америку? Черт, я там никого не знаю! Перебирая своих знакомых, я нервно шагал по комнате. Вспомнив, наконец, что мой дальний родственник живет в Лос-Анджелесе, я приободрился. Осталось только припомнить имя родича и его адрес. Я внезапно остановился и поднял глаза, ища часы, — мне же сегодня на запись!

Я посмотрел на экран ТУ, где симпатичная виртуальная дикторша излагала новости.

— Часы! — скомандовал я. В углу экрана высветились цифры. Но я уже не смотрел на них.

Дикторша пропала, и на экране возник знакомый зал — бар «Созвездие», где вчера я познакомился с О'Нилом. Камера скользнула вправо, и я задохнулся от увиденного. За пустым столиком сидел, откинувшись на спинку стула, Ник О'Нил. И у него не было половины черепа! Правой, машинально отметил я. Секунду я созерцал это зрелище, пребывая в совершеннейшей прострации.

Потом страшная картина исчезла, и на экране снова появилась телеведущая.

— Звук! — крикнул я, спохватившись.

— …К сожалению, — произнесла дикторша низким грудным голосом, — мы не смогли поговорить с продюсером господина О'Нила. Он отказался давать какие-либо комментарии, но очевидцы были более разговорчивы.

На экране появился бармен. Я узнал его.

— В полночь, — сказал он, и его голос дрогнул, — господин О'Нил внезапно поднялся из-за столика и начал кричать. Я уже позвал нашего охранника, когда господин О'Нил внезапно успокоился, сел и достал пистолет. Все случилось так быстро! Он сразу выстрелил себе в висок. Бах, и все.

— А что он сказал перед тем, как выстрелить?

— Что-то о шлеме. Да, он сказал о чертовом шлеме, который нужно снять. Думаю, он имел в виду какую-то свою запись…

— Спасибо, господин Рене.

Картинка снова сменилась, — теперь перед камерой стоял полицейский.

— Я думаю, это профессиональное, — внушительно сказал он. — Мистер О'Нил был сенсетивом, а у них, как вы знаете, крайне неустойчивая психика.

— Говорят, мистер О'Нил много выпил в тот вечер?

— На этот вопрос я отвечу после заключения экспертов. Я опустился на диван и обнаружил, что по-прежнему сжимаю в руке письмо Ника.

— Убрать звук, — тихо сказал я.

Ричард поднялся ко мне около восьми. Консьерж позвонил и предупредил о госте, как я его и просил. Ричард постучал, и я открыл дверь.

— Привет! — радостно улыбнулся он. В его руках был большой бумажный пакет, из которого торчало горлышко бутылки.

— Принимай подарки, — сказала Ричард, передавая мне свою ношу.

— Приветствую, — я подхватил пакет и понес его на кухню. — Ричи, располагайся в гостиной, я сейчас!

На кухне я поставил пакет на стол и вытащил из него бутылку. Коньяк, отлично. Что еще? — ага, красная рыба. Ну, сомнительно. Еще — коробка сигар, мои любимые — голландские "Непri Wintermans. Согоnа Dе Luхе". Ну что ж. Я вытащил из кармана трубку домофона, которую специально захватил из прихожей, и позвонил консьержу — Луи, это Генрих. Скажи, там еще гостей не видно?

— Каких гостей? — удивился Луи.

— Ну, с Ричардом пришел еще кто-нибудь?

— Нет, господин Генрих, ваш гость пришел один.

— Спасибо, Луи.

Я бросил трубку на стол рядом с пакетом.

Отлично. Он пришел один, как я и рассчитывал.

Прихватив коньяк и сигары, я вернулся в комнату.

Ричард сидел на диване, положив ноги на журнальный столик. В руках он держал свежую газету, которую я оставил на этом столике.

— Ну что, — осведомился он, — о чем ты хотел поговорить? Предупреждаю, я ненадолго.

— Ничего, мы быстро управимся! — улыбнулся я, доставая из бара рюмки. А куда ты торопишься?

— Ну… через пару часов мне надо быть в центре, — уклонился от прямого ответа Ричард, — так какие у тебя проблемы?

— Да не очень большие, — ухмыльнулся я, — вот, держи! Ричард принял рюмку и вопросительно взглянул на меня. Кажется, он почувствовал мое напряжение — его глаза вдруг стали злыми и пронзительными.