Клиффорд Саймак - Миры Клиффорда Саймака

Наконец Кэл достал из кармана лупу, наклонился над полотном и принялся изучать его дюйм за дюймом. Прошло еще немало томительных минут, прежде чем он выпрямился и обратился ко мне:

— Джон, подержи, пожалуйста, полотно вертикально…

Я поднял картину, и Кэл отступил на несколько шагов и вновь принялся рассматривать. Затем он наклонился немного в сторону, потом в другую, все так же не спуская с картины глаз, вновь приблизился к столу и взялся за лупу. Наконец он выпрямился и обратился к Чету:

— Весьма вам признателен. Будь я на вашем месте, я бы собрал для охраны этой картины все ваши наличные силы.

Чет просто умирал от нетерпения, так ему хотелось знать мнение Кэла, но я предусмотрительно решил не давать ему возможности задавать вопросы, хотя и не сомневался, что Кэл не станет особо распространяться. Поэтому я поспешил увести Кэла на улицу и втолкнуть в машину, где мы некоторое время сидели молча, уставившись друг на друга.

— Если только мне не изменяет зрение и я вдруг не позабыл все, что знал о живописи, это картина Тулуз-Лотрека «Кадриль в Мулен-Руж».

Значит, это все-таки был не Рембрандт! Мне бы следовало об этом догадаться. Хорош же знаток искусства Эймос Стивенс!

— Готов дать голову на отсечение, — Кэл начал горячиться, — это подлинник. Скопировать картину столь безупречно просто физически невозможно. Загвоздка только в одном.

— В чем?

— «Кадриль в Мулен-Руж» находится в Вашингтоне, в Национальной галерее.

Я почувствовал, как внутри у меня что-то оборвалось. Если дядюшка Джордж каким-то чудом ухитрился обокрасть Национальную галерею, мы оба конченые люди.

— Вполне возможно, что картина Тулуз-Лотрека пропала из Национальной галереи, а ее дирекция хочет выждать день-другой и не сообщает об этом, — продолжал Кэл. — Хотя обычно в таких случаях они уведомляют большие музеи и кое-кого из оценщиков.

Он недоуменно покачал головой.

— Но кто мог додуматься до этого, ума не приложу. Конечно, всегда есть возможность продать украденную картину какому-нибудь коллекционеру, который будет украдкой любоваться ею. Однако это сопряжено с предварительными переговорами, да и, кроме того, немногие коллекционеры рискнут купить такой всем известный шедевр, как «Кадриль в Мулен-Руж».

Я ухватился за его слова.

— Значит, ты исключаешь вероятность кражи картины дядюшкой Джорджем?

Кэл озадаченно посмотрел на меня.

— Насколько я понимаю, этот твой дядюшка вряд ли отличит одну картину от другой.

— Вот именно.

— В таком случае не стоит даже думать о краже. Видно, он где-то подобрал эту картину. Но где? Вот в чем вопрос.

Тут я ничем не мог ему помочь.

— Надо немедленно позвонить в Вашингтон, — сказал Кэл.

Мы поехали ко мне на работу. В приемной меня встретила Дороти.

— В кабинете вас дожидается Шелдон Рейнольдс, — сухо сообщила она. — Полковник военно-воздушных сил.

— Я тогда позвоню отсюда, — извиняющимся тоном сказал Кэл.

— Полковник Рейнольдс ждет вас уже не меньше часа. Он производит впечатление весьма терпеливого человека.

Дороти ясно давала понять, что она не одобряет моих отношений с людьми из мира искусства, еще более осуждает мою встречу с представителем военно-воздушных сил и очень сердита на меня на то, что я счел возможным предупредить Элси о госте к обеду в самую последнюю минуту. Моя секретарша буквально кипела от негодования, но была слишком хорошо воспитана и слишком лояльна ко мне, как к хозяину, чтобы устраивать сцену в присутствии Кэла.

Я вошел в кабинет, и, конечно же, полковник Рейнольдс был там и всем своим видом демонстрировал крайнее нетерпение, сидя на самом краешке стула и раздраженно барабаня по нему пальцами. Увидев меня, он прекратил свои музыкальные упражнения и встал.

— Мистер Пейдж, если не ошибаюсь?

— Извините, что заставил вас ждать. Чем могу быть полезен?

Мы пожали друг другу руки, и он опять уселся на стул, на сей раз достаточно плотно, а я с тревожным предчувствием примостился на краешке стола.

— До меня дошли сведения о том, что в вашем городе имели место несколько необычные… происшествия, — начал полковник, — причем с ними связана находка определенных предметов. Я говорил с прокурором, и тот указал на вас как на человека, к которому следует обратиться по данному вопросу. Кажется, существуют некоторые неясности относительно того, кому конкретно принадлежат указанные предметы?

— Если вы говорите о том, что имею в виду я, то никаких неясностей не существует, — возразил я. — Все предметы, о которых идет речь, являются собственностью моего клиента.