Петр Воронин - Прыжок в послезавтра

И все-таки главное было достигнуто: пришельцев вынудили отступить. Они знают теперь, что приближаться к людям небезопасно.

Высадка детей из лайнера возобновилась.

Космический пришелец вышел на орбиту, перигей которой равнялся сорока восьми тысячам километров. Скорость была сравнительно невысокой. Земные ракеты без труда набирали вдвое-втрое большую. Это облегчало работу планетолетчиков, которые следили за каждым маневром шаровидного тела. Вылетали они обычно на двух переоборудованных ракетах-зондах и, догнав шаровидное тело, двигались, чуть отстав от него.

В числе планетолетчиков был и Халил. Как он там, что с ним, никто из его друзей на Земле не знал. В Комитет защиты поступали короткие донесения, которые Халил передавал, когда был в полете. В часы отдыха на космодроме Халил не отвечал на вызовы с Земли. Трудно было понять причину: спит? Не желает откликнуться?

Эля больше других знала Халила, но она не заговаривала о нем, и Валентин чувствовал: не надо расспрашивать. Видимо, молчал планетолетчик из-за ссоры с Элей.

Впрочем, сам-то Валентин не ссорился с Халилом. Почему же он не отвечает ему? Порой Валентин подумывал - не воспользоваться ли своим правом на чрезвычайную связь. Однажды он едва не нажал кнопку вызова, но вовремя спохватился. Он знал, насколько щепетильны люди в пользовании особыми правами. Никому и никакого предпочтения, если это не вызывается общественной необходимостью!

Поведение шаровидного тела порождало с каждым днем все больше недоумений. Виток за витком, ни на метр быстрее или медленнее. Никаких отклонений в сторону, полная отрешенность или равнодушие. Это было очень странным, особенно после недавней попытки нападения на марсианский лайнер с детьми.

Опасения стали мало-помалу рассеиваться. Более того, зазвучали голоса в защиту космического пришельца.

- На каком основании попытку сблизиться с людьми мы считаем нападением? И если нападение, то разве пришелец ограничился бы гуманным ответом, выведя из строя излучатели, лишь одни излучатели и не причинив никакого вреда ликосу или космодрому?

- А трагедия в поясе астероидов? - напоминали защитникам.

- Но ведь там было две вспышки. Первая наверняка не связана с намерением убить кого-то. Она могла быть направлена против какой-либо некстати попавшейся на пути глыбищи. Станцию на «Артуре-9» тоже приняли за простой астероид, ну и взрыв, вспышка, к несчастью, гибель экипажа. Жаль, но что теперь поделаешь…

Опровергать было трудно, тем более, что станция «Артур-9» помещалась внутри подлинного астероида, служившего ей и пристанищем и защитой.

Были, однако, и противоположные мнения.

- Если разумные существа там, в шаровидном теле, не имеют злых намерений, почему они не откликаются на световые и радиосигналы? Не видят и не слышат? Маловероятно. Марсианский лайнер они обнаружили за сто тысяч километров и ринулись в атаку на беззащитных детей. Если же до сих пор они не напали на ракеты с планетолетчиками, то не потому ли, что сверхнадежные защитные экраны у этих кораблей, как говорится, им не по зубам!

- А разве не должно насторожить, - добавляли другие, - что пришельцы даже не пытаются опуститься на Землю. Что, если это вправду лишь разведка? Разведчику, как утверждают, не положено ввязываться в бой до подхода основной армии…

Разбирательству этих и многих иных аргументов и контраргументов было посвящено одно из коллективных мышлений Комитета защиты, очень напряженное мышление. Но вывод оказался прежним: защитные средства держать в немедленной готовности; настойчиво искать возможность мирного контакта.

Действительность вновь внесла никем не предвиденные поправки. Ни одна из малых ракет-автоматов с приборами не смогла приблизиться к шаровидному телу. Пока до звездного пришельца. было далеко, ракетки отзывались на любую радиокоманду. Но едва расстояние сокращалось до девятисот-восьмисот метров, их отбрасывало прочь какое-то неведомое людям силовое поле. Ракеты-малышки втыкались в него, как в пружинную стенку, которая сначала гасила их скорость, а затем отшвыривала в сторону.

И опять было неясно, что за этим: нежелание или боязнь контакта?

Прошла неделя и другая. Истек месяц, а никаких обнадеживающих перемен не было. Звездный пришелец виток за витком опоясывал Землю. Ракеты сопровождения, не отставая и не опережая, мчались чуть позади него.

Все так же безуспешно бились о невидимую стенку ракеты-автоматы.