Роберт Шекли - Агент Х, или Конец игры

– Как ваша рука? – спросил я.

– Более или менее действует, – отвечал он. – К счастью, рана оказалась не слишком глубокой. Так, всего на полдюйма…

– Этого вполне достаточно, чтобы перерезать горло.

– Именно это он и хотел сделать, только я ему не позволил – прикрылся рукой, как щитом. Жаль, конечно, что у меня не было настоящего щита…

– А потом?

– А потом я решил, что этот малый слишком боек для такого старика, как я, – Кариновский развел руками, словно извиняясь, – вот я его слегка и успокоил, с помощью простейшего приема сломав ему шею.

Я кивнул. Я готов был ему аплодировать, но воздержался, поборов свою извечную склонность к красивым жестам.

– Однако у вас тоже как будто были неприятности? – спросил Кариновский, глядя на искромсанный левый бок моего пиджака.

– Пустяки, – уверенно заявил я. – Царапина. Я имел несчастье повстречаться с человеком в ботинках с исключительно острыми носами.

– В Венеции и не такое можно встретить, – заметил Кариновский, неторопливо усаживаясь и принимая величественную позу. Тоже, значит, имеет склонность к красивым жестам, – подумал я. Но в данном случае подобные величавые манеры были излишни, ибо успех данной мизансцены зависел от того, насколько убедительно я сыграю роль перепуганного простака, обычного партнера любого комика.

Черт возьми! Да не стану я такое изображать! Я достал сигареты и предложил Кариновскому, закурив и сам.

Некоторое время мы молча курили, выпуская клубы синего дыма. Потом в саду послышались шаги, но Кариновский как ни в чем не бывало налил мне еще бокал вина, и я решил все-таки сыграть роль простака.

– Ну, хорошо, – сказал я. – А теперь что вы предлагаете делать?

– Я предлагаю вам начинать спасать меня.

– И как, по-вашему, мне это сделать?

Кариновский стряхнул пепел с сигареты.

– Зная ваши неограниченные возможности, друг мой, ваши разносторонние таланты и богатый опыт, я не сомневаюсь: вы несомненно найдете выход из создавшегося положения. Если, конечно, не пожелаете следовать несколько сомнительному, на мой взгляд, плану Гуэски.

– Сомнительному?

– Возможно, я несколько несправедлив, – согласился Кариновский. – На самом деле план Гуэски совершенно гениален. Может быть, даже слишком. Вы меня понимаете?

– Нет. Я даже не знаю, в чем, собственно, этот план заключается.

– О, это весьма забавно! Его план основан, естественно, на использовании ваших разнообразных талантов.

Я внутренне содрогнулся, по спине поползли мурашки. Что этот Гуэски там навыдумывал? И какое отношение его план имеет к талантам агента Икс? Я попытался припомнить, какие мне приписываются подвиги и свершения, но ничего так и не вспомнил. И решил, что настало время прояснить ситуацию.

– Кариновский, – сказал я, – что касается моих талантов…

– Да-да? – переспросил он радостно.

– Боюсь, слишком многое преувеличено при пересказе…

– Ерунда, быть такого не может! – сказал он.

– Нет, так и есть. Сказать по правде, я вообще не слишком богат талантами.

Кариновский рассмеялся.

– Все ясно! Вам свойственны внезапные приступы скромности, – сказал он. – Хроническая болезнь англосаксов, а также – особенность их менталитета. Теперь еще скажите, что вы вообще никакой не секретный агент!

Я сумел изобразить болезненную улыбку и неуверенно промямлил:

– Ну, это уж чересчур, пожалуй…

– Вот именно! – воскликнул Кариновский. – Ладно, перестаньте, друг мой! Хватит благородных жестов. Между нами это совершенно лишнее.

– Вы правы, – сказал я. Видимо, я выбрал неподходящий момент для выяснения истинного статуса агента Икс. – Но помните: я… ну, может быть, несколько… утратил хватку… заржавел, что ли…

– Ладно, согласен. Еще вина?

– Нет, благодарю. Пора перейти к делу. Дом, по всей вероятности, уже окружен.

– В плане Гуэски предусмотрена такая вероятность.

– А в нем не предусмотрено, что мы выйдем отсюда, переодевшись разносчиками овощей?

– Ну зачем же так грубо!

– А какой же способ предполагается для нас?

– Давайте рассмотрим эту проблему в комплексе, – сказал Кариновский с беспечностью, вызвавшей у меня приступ бессильной ярости. – Как вы относитесь к полету над крышами?

– Форстер, по-моему, вполне к этому готов.

– Я тоже так думаю. Тогда, может, по воде? Как вы считаете, можем мы бежать на лодке?

Я покачал головой.

– Уж это-то Форстер предусмотрел наверняка. Каналы Венеции – это первое, что приходит на ум.