Сергей Щеглов - Начальник Судного Дня

Вот это номер, подумал изумленный Валентин. Хеор передумал?

Или это Не-Билл заставил его передумать?!

— Гад, — произнес Валентин свое любимое ключевое слово.

Металлическая плита, составлявшая с его телом единое целое, плавно стронулась с места и покатилась к центральному окну. Бомба-облако выпалило в Валентина очередной короткой иллюзией, окно распахнулось, но вместо мрачного и величественного нагромождения скал Валентин увидел перед собой маленький шарик, сложенный из двух половинок — черной и белой. А вслед за этим шарик раскрылся, из него вылетел маленький язычок голубого пламени, метнулся к глазам Валентина — и свет померк, оставив лишь странное ощущение невидимого холодного луча, вылетающего из переносицы и цепляющегося за какие-то мелкие неровности, скрытые за горизонтом. Валентин попробовал шевельнуть глазами — и холодный луч на мгновение вспыхнул ледяным белым сиянием, высветив на бесконечно далеком небосводе миллионы мельчайших картинок, похожих одновременно на древние египетские иероглифы и на пиктограммы двадцатого века.

Черт, да это же и есть Меч Судьбы, подумал ошеломленный Валентин. Господи, как же им пользоваться?! Ведь вариантов так много!

Холодное сияние меча погасло, и Валентин ощутил, как глаза его возвращаются в первоначальное положение. А потом на смену бесконечному черному небосводу явилось веселое пламя, и Валентин понял, что смотрит на Селингари, висящего над пропастью прямо перед окнами тронного зала.

— Покажи их! — приказал Хеор, и Селингари погасил свое сияние, сделавшись наполовину прозрачным.

Хаям лежал лицом вверх на зыбком подобии пола. Бранбо хлопотал над ним, периодически ударяя по щекам, а Мануэль отстраненно сидел рядом, поджав под себя ноги. Когда Селингари открылся для посторонних взглядов, Мануэль поднял голову, посмотрел на Валентина и чуть-чуть прикрыл левый глаз.

Интересно, подумал Валентин, что он хотел этим сказать?

Селингари снова вспыхнул языками пламени и, заложив немыслимой красоты вираж, взмыл высоко в небо.

— Твоя очередь, Фалер, — сказал Хеор. — Ты видел всех троих; отмени остальные заклинания, и Селингари доставит твоих друзей в безопасное место!

Как бы не так, подумал Валентин. Вот если бы я Не-Билла идентифицировал — тогда пожалуйста; а пока что игра продолжается. Будем торговаться до последней капли хеорова терпения.

— Можно вопрос? — вежливо произнес Валентин. — Что будет со мной, когда я отменю последнее заклинание?

— Ты проявил себя достойным противником. — ответил Хеор. — Я не стану тебя убивать. Ты останешься моим пленником, и тебе будет разрешено разговаривать с членами военного совета. Быть может, наступит день, когда я сочту возможным даровать тебе большую свободу.

Ай да Хеор, подумал Валентин. Интересно, он сам до этого додумался, или Не-Билл подсказал? Он что же, и впрямь думает, что я приму столь заманчивое предложение? Или же он считает, что у меня попросту нет другого выхода?

Похоже, что так, решил Валентин. Раз уж я ради своих приятелей сунулся прямиком в его западню, Хеор вправе считать, что на почетный плен я и вовсе соглашусь с радостью. Что ж, не будем его разочаровывать.

— Пауза, швабра, — сказал Валентин, отключая еще одну бомбу, способную лишить Хеора последних остатков магии. — Значит, ты рискнешь оставить меня в живых?

— Здесь нет никакого риска, Фалер: оставлять тебя в живых ничуть не опаснее, чем пытаться убить, — ответил Хеор. — Еще три заклинания!

Ничего не понимаю, подумал Валентин. Я же русским языком говорю: пауза! Почему он считает, что я выключаю заклинания насовсем?! Как он их воспринимает, по внутреннему таймеру, что ли? Нет таймера — нет заклинания? Мои собственные команды уже не в счет?

Все ясно, констатировал Валентин. Он снова собирается меня вырубить, и некому будет бомбочками командовать. Вот и верь после этого людям!

— Совершенно верно, — согласился Валентин, — три. И каждое из них куда сильнее предыдущего. На твоем месте я бы поторопился!

— Поторопиться придется тебе! — рявкнул Хеор. Повинуясь резкому движению его правой руки, Селингари обрушился с неба и замер у самого окна. — Я сожгу их заживо, если ты не отменишь оставшиеся заклинания!

Ну, разве это разговор, разочарованно подумал Валентин. Придется применить силу!

Он брезгливо выпятил губы, приоткрыл рот и выплюнул в Хеора одно короткое слово:

— Вира!

Этот позывной активировал заклинание, которое Валентин еще недавно считал своим шедевром — талисманно-магический эмулятор знаменитой Шкатулки Пандоры. Выпущенное на волю, заклинание мгновенно определяло самое главное желание своего хозяина и тут же исполняло его, вбирая в себя всю доступную в округе Силу, а затем практически полностью трансформируя ее в колебания Т-поля, до третьего знака после запятой повторяющие индивидуальный профиль Шкатулки. Демонстрация этого заклинания на знаменитом магическом полигоне Тангаста произвела на эбовских магов неизгладимое впечатление; Майлз Донован трижды пересчитывал оставшиеся в Шкатулке шарики, прежде чем наконец поверил в магическую природу произведенного чуда, а выбравшийся из-под осколков несокрушимого тайгла Полирем едва не задушил Валентина в своих могучих объятиях. И вот сейчас очередное порождение экстравагантной магии Валентина Шеллера столкнулось с традиционным искусством одного из лучших магов Побережья.