Борис Долинго: Беглецы

— Теперь о так называемом Чёрном Пятне. Вы будете служить в необычном, а можно сказать — в феноменальном секторе границы. Тут у нас имеется, — Майор улыбался и, заложив руки за спину, проводил взглядом по лицам солдат, — Чёрное Пятно, о котором вы все слышали, так или иначе. Не слышали, так теперь будете иметь возможность увидеть сами. Со всеми положениями Устава на несение пограничной службы в зоне Чёрного Пятна вы подробнее познакомитесь на специальных занятиях, а сейчас пока я сообщу вам некоторые общие сведения о том месте, которое вам предстоит патрулировать.

Майор наклонял голову и, помотав в воздухе указательным пальцем, повторял:

— Общие сведения, которые вы, сучьи дети, нигде не имеете права разглашать, согласно принятой уже Присяге. Так вот Пятно совпадает с границей сектора пространства Имперской Республики и сектора, где начинается пространство, принадлежащее нашартмакам. Чёрное Пятно не имеет толщины, оно двумерное. Все знают, что значит «двумерное»?

Малваун обводил глазами строй. Если кто-то не знал, то Малваун пояснял такому, предварительно отметив вслух, что, по-видимому, парень несколько умственно отсталый, что предмет или чего-то там называется двумерным, если он-она-оно не имеет толщины, а имеет только длину и ширину.

— Так вот, — повторял майор, — Чёрное Пятно как раз толщины и не имеет. Возникло оно в результате неудачного эксперимента, но, скорее всего, диверсии одних заумных учёных: этого вы в школе не проходили, но сообщаю вам в виде информации опять же не для разглашения. Конечно, тут имелся вражеский замысел: создать благоприятные условия для перехода нашей границы. Теперь кратко то, что должен знать пограничник, выходя в патруль в районе Чёрного Пятна. Приближаться менее чем на десять тысяч километров к поверхности Пятна запрещается, поскольку полностью сбивается настройка схем модуляции реактора. Правда, можно идти в режиме «двойного контроля реактора», но это очень сложный манёвр, это могут только асы. — Тут губы майора обычно кривила усмешка, которая как бы давала понять, что он имеет отношение к асам.

— Очень важным при патрулировании, — продолжал майор, — является то, что в зоне примерно двадцати тысяч километров над Пятном не возможна радионейтринная локация. Этим пользуются наши враги и разные изменники-отщепенцы, пытающиеся переходить границу и бежать к нашартмакам. Поэтому особое значение приобретают обычные визуальные наблюдения. И ещё: хотя Чёрное Пятно и двумерное, но гробануться туда можно очень даже просто, да так, что не вернёшься. Это, конечно, случается очень редко, если только кто-то залезет в зону, где сбивается настройка реактора, в «зону-десять», как мы её называем. К тому же в большинстве случаев корабли от Пятна просто отбрасывает в сторону, сначала притягивает, а потом отбрасывает, но были случаи, когда и навсегда пропадали. Тем не менее, лезть в зону-десять без крайней необходимости запрещается Уставом, потому что даже, если и останешься жив после падения на Пятно, но попортишь вверенную тебе боевую машину, что расценивается как сознательное вредительство, вот так. Я всё это говорю не для того, чтобы вас запугать, а для того, чтобы призвать к внимательности, добросовестности и, прежде всего, к чёткому выполнению уставных требований и воинского долга. На спецзанятиях вам это преподнесут подробно, а у меня сейчас всё. Вопросы есть? Нет? Пока есть свободное время можно покурить. Разойдись!…

Малваун отрегулировал глубину резкости. Под катером плыли чёрно-серые переливы. Майор поводил немного искателем, огляделся и выключил перископ.

Он прошёл в кабину управления и опустился в командирское кресло рядом с пилотом. Кроме майора и пилота в кабине управления находился ещё связист и капитан Договар, новичок на границе, недавний выпускник Высшей Специальной Военной Академии.

Малваун в душе относился к капитану с неприязнью и завистью, какая может быть у военного, дослужившегося за двадцать лет только до майора, ко вчерашнему курсанту, выскочившему из училища сразу же в Академию и уже щеголяющему капитанскими нашивками. Но своё недовольство майор Малваун старался держать при себе: отец капитана, генерал-консул Космического Флота, был ему хорошо известен. Было ясно, что молодой Договар направлен служить на границе что называется «для вида», чтобы в послужном списке могла быть сделана запись о прохождении службы в «особосложных условиях». Ясно было, что долго он тут не задержится, и ждёт его служба где-нибудь на самом Силонте при Верховном Штабе, и быть ему уже в том возрасте, в каком сейчас находился майор, генералом-советником, не меньше. Видимо, сознавая временность своего пребывания во флотилии, капитан держался весьма фривольно даже со старшим по званию майором.