Кира Артамова - Король Мертвой Страны

Нартанг ухмыльнулся, скалясь одной стороной рта – он чувствовал себя не в своей тарелке, вынужденный бездвижно стоять под прицелами арбалетов:

– Как же покажу, если велели стоять смирно? Рукой укажу – так пристрелите еще! – с плохо скрываемым сарказмом и насмешкой рыкнул он, исподлобья оглядывая всадников.

– Я же сказал опустить арбалеты! – недовольно и властно повторил срывающимся голосом парень.

– Ваша милость, как бы беды не вышло от этого человека, – примирительно и извиняющее пробасил один всадник.

– Не простой он солдат, – подтвердил второй, не сводящий с воина глаз.

– Да пусть хоть оденется! – в сердцах уже просительно воскликнул юноша, понимая, что его приказы телохранители выполнять не намерены.

– Иди, одевайся, давай, только не дури! – указал взведенным арбалетом самый старший из четверки.

Нартанг пошел к оставленным вещам, напряженно продвигаясь мимо чужаков; он спиной чувствовал их пристальные взгляды и чувствовал себя скверно от своей безучастности и невластности над ситуацией. Наконец, он подошел к своим вещам и наклонился за ними.

– Даже не вздумай за оружие хвататься! – окрикнул его сзади все тот же седоватый всадник, – Нас четверо! – напомнил он.

– Я помню, – сквозь зубы процедил воин.

Когда он натянул штаны и сапоги, застегнув все ремни и навесив на себя все, что было, то обнаружил, что юноша спешился. Четверо телохранителей занервничали, не готовые к такой ситуации – они не могли напрямую приказывать пацану и запретить ему что-то не имели права, а тот намеренно или нет, но подвергал себя опасности, намериваясь приблизиться к уже вооруженному солдату Кеменхифа…

– Не обижайся на них, прошу тебя! Скажи мне только где стоянка войск и мы поедем дальше, а я награжу тебя золотым, – примирительно улыбался юноша грустной улыбкой печально глядя на воина глазами своей сестры, но так, как она ни разу не смотрела на него…

– Ты не найдешь там своей сестры, – вдруг ни с того ни с сего ляпнул воин; и при его словах лицо пацана вытянулось и побледнело от волнения:

– Ты знаешь ее? Тагила! Ее зовут Тагилой! Она всадница! Командир конников!

– Знаю, – неохотно кивнул воин, – Знал… – мрачно поправился он потом, отводя взгляд в сторону, – Померла она.

– Нет!!! Ты лжешь! – в голосе парня было столько горя и отчаянья, что Нартанг невольно вновь поднял на него опущенный было взгляд – он давно отвык от столь яркого проявления человеческих чувств. В глазах парня тут же появились слезы, – Ты видел? Может, ошибся?! – Агдай в порыве сделал несколько шагов к воину.

– Господин, Агдай, отойди от него! – тут же окрикнул его старший всадник – он был в том походе, где пала под рукой командира кеменхифской засады прекрасная всадница – сам он чудом вырвался из той мясорубки и конечно же не видел лица воина, скрытого в том бою шлемом. Но предчувствие не давало бывалому солдату покоя. Теперь он был уверен, что именно тот человек, что лишил его прекрасной командирши, и стоит сейчас перед ним.

– Не лезь, Варго! – одернул его было юноша, но солдат не унимался:

– Да это он тогда ее завалил! Я его узнал! – решил он слукавить, и это у него получилось.

Нартанг не привык вести какие-то словесные игры, и уж тем более не помнил как он шел тогда в бой – их у него было десятки в этой войне да и вообще он мало что помнил из битв; он отступил на всякий случай на несколько шагов назад:

– И что с того? Вы на земле Кеменхифа и нарушили границу. Как и тогда. Конница вторглась на чужую землю и была разбита. Война – везде одинакова, у нее особых нет! – как мог изложил свое миропонимание он.

– Ты ее убил??! – уже шагая за порог человеческого мышления и понимания, в шоке от такого «попадания в яблочко» казалось бы обреченной на провал экспедиции, уставился на него Агдай.

– Нет, – только и рыкнул воин, сам входя в какую-то меланхолию от воспоминаний о гордой всаднице.

– Да вздернуть его на дерево, а там уже и посмотрим – он или не он! – продолжал управлять ситуацией полуседой всадник.

– Нет! – зло оглянулся на него юноша, – А если не замолчишь и не прекратишь своевольничать, так тебя самого по возвращении повесят! Где и когда ты видел сестру? – последние слова относились уже к Нартангу.

Однако вся эта ситуация уже порядком извела воина: он вынужден был смирно стоять под прицелами арбалетов, какие-то выродки решали повесить его или нет, а теперь еще этот сосунок взялся задавать ему вопросы.