Роберт Хайнлайн - Фрайдэй

Жорж поинтересовался:

— Дорогая Фрайдэй, чего тебе сейчас хочется?

— Посидеть немного здесь и собраться с мыслями. Потом я угощу тебя выпивкой. Я выиграла в лотерею; значит, я должна тебя угостить. Как минимум.

— Как минимум, — согласился он. — Ты выиграла двести тысяч бруинов за… двадцать бруинов?

— Доллар, — подтвердила я. — Я оставила ей сдачу.

— Почти. Ты выиграла около восьми тысяч долларов.

— Семь тысяч четыреста семь долларов и несколько центов.

— Не состояние, но приличная сумма денег.

— Вполне приличная, — согласилась я, — для женщины, которая начала свой день надеясь на милосердие друзей. Если только мне не полагалось чего-нибудь за «неплохое» поведение прошлой ночью.

— Мой брат Иен нашел бы для тебя наказание за подобное замечание. Я хотел добавить, что, хотя семь тысяч четыреста — это приличная сумма денег, я был поражен больше тем, что не имея ничего, кроме лотерейного билета, ты уговорила самую консервативную кредитную фирму открыть для тебя счет на сумму в миллион долларов золотом. Как ты это сделала, дорогая? Ты не сделала ни одного соблазнительного движения.

— Но, Жорж, ведь это ты заставил их выдать мне карточку.

— Я так не думаю. Да, я пытался подыграть тебе… но вся инициатива исходила от тебя.

— Но не в случае с этой ужасной анкетой! Ты меня из этого вытащил.

— О. Этот глупец не имел никакого права допрашивать тебя. Его босс уже приказал ему выдать тебе карточку.

— Ты спас меня. Я с трудом сохраняла спокойствие. Жорж… дорогой Жорж! — я знаю, ты говорил, что мне не нужно переживать из-за того, кто я такая — и я пытаюсь, честное слово! — но видеть бланк, в котором мне нужно указать все о моих родителях и дедушках с бабушками — это ужасно!

— Я не могу надеяться, что за ночь тебе станет лучше. Мы будем над этим работать. Ты определенно не потеряла спокойствия, когда говорила о сумме кредита.

— О, я однажды слышала, как кто-то сказал, — это был босс, — что занять миллион намного легче, чем десятку. Поэтому когда меня спросили, я так и сказала. Не совсем миллион бритканских долларов. Примерно девятьсот шестьдесят четыре тысячи.

— Не буду спорить. Когда мы дошли до девятисот тысяч, у меня кончился кислород. Неплохая моя, ты знаешь, сколько платят профессору?

— А это важно? Насколько я знаю о твоей профессии, один удачно сконструированный живой артефакт может принести миллионы. Даже миллионы граммов, а не долларов. Тебе что-нибудь удавалось создать? Или это грубый вопрос?

— Давай поговорим о чем-нибудь другом. Где мы будем сегодня спать?

— Через сорок минут мы можем быть в Сан-Диего. Или через тридцать пять в Лас-Вегасе. У каждого есть преимущества и недостатки в смысле въезда в Империю. Жорж, теперь, когда у меня есть достаточно денег, я собираюсь добраться до работы независимо от того, сколько фанатиков будут убивать политических деятелей. Но я клянусь тебе, что приеду в Виннипег, как только у меня будет несколько свободных дней.

— Может быть, я еще не смогу вернуться в Виннипег.

— Тогда я навещу тебя в Монреале. Послушай, дорогой, мы обменяемся нашими адресами; я не собираюсь терять тебя. Ты не только убеждаешь меня в том, что я человек, ты говоришь, что я неплоха — ты подходишь для моей морали. Теперь выбирай, потому что мне все равно: Сан-Диего и говорить по-испанглийски или Вегас и разглядывать привлекательных обнаженных женщин.

Мы сделали и то, и другое, и в конце концов оказались в Виксберге.

Техасско-Чикагская граница оказалась закрытой. С обеих сторон по всей своей протяженности, и поэтому я решила сначала попробовать речной путь. Конечно, Виксберг — это все еще Техас, но, для многих целей, важным было его положение крупного речного порта рядом с Империей, особенно то, что это был главный порт контрабандистов.

Как и древняя Галлия, Виксберг разделен на три части. Здесь есть нижний город, порт, стоящий прямо на воде и иногда затопляемый, и верхний город, находящийся на стометровом утесе и разделенный на старый город и новый город. Старый город окружен полями, где шли бои давно забытой (но только не в Виксберге!) войны. Эти поля священны. Поэтому новый город стоит вне святой земли и связан со старым городом и самим собой системой туннелей и подземок. Верхний город соединяется с нижним городом эскалаторами и фуникулерами.

Для меня верхний город был просто местом для сна. Мы сняли номер в «Виксберг Хилтоне» (который был точной копией «Беллингхэм Хилтона» вплоть до «Бара для завтраков» в подвале), но мои дела были вниз по реке. Это было и радостное, и грустное время, потому что Жорж знал, что я не позволю ему сопровождать меня дальше, и мы больше не обсуждали это. В самом деле, я не позволила ему ходить со мной в нижний город — и предупредила, что в любой день я могу не вернуться, может быть, даже не оставлю ему сообщения в гостиничном номере. Когда настанет время свалить, я свалю.