Олег Дивов - Лучший экипаж Солнечной

– Закройся, ты… неврастеник! – посоветовали ему. – Сами такие. Видел, Мозер побежал куда-то с начальником связи? Вот и сиди.

– Это, наверное, ультиматум пришел, – авторитетно заявили из угла.

– Да плевал Рашен на их ультиматумы…

– Вот и я говорю. Значит, он сейчас придет и всем нальет для храбрости. Что, сложно вам еще минуту подождать? Алкоголики. Свое бухло все выхлебали, теперь на халяву сбежались…

– Ты чего такой злой, дон Педро?

– Да не злой я! Просто вы тут сидите целой кодлой и херней маетесь, а Рашен там сейчас в одиночку решает что-то!

– Так у него работа такая…

– Вот именно, – отрезал Педро.

– Легок на помине! – воскликнул адмирал.

– Что такое? Неужели Эйб? – обрадовался Эссекс, включая свой интерком.

– Идет декодировка, картинка будет через полчаса, – доложил Мозер. – Но ответ на задачу поиска уже есть. Ответ – «да». Господин адмирал, может быть, задержим начало совещания? Мало ли, что там?

– Нет, – сказал Рашен. – Совещание начнем по плану. Мы сейчас подойдем. А информацию от Файна передай мне немедленно, как только будет раскодирована.

– Будто гора с плеч свалилась, – пропыхтел Боровский. – Неужели он живой, старый черт?

– Это еще необязательно, – заметил Эссекс. – Ты не слышал? Он нашел следы чужих. Как минимум – следы.

– И что самое обидное, – сказал Рашен, – нам от этого ни жарко, ни холодно.

– Какая фигня! – не выдержал Эссекс. – Да это же чистая победа! Если чужие на границе Солнечной, мы, считай, уже выиграли! Нас и пальцем никто не тронет. Кто же будет этих гражданских идиотов защищать?! Кто, если не мы?

– Слушай, Фил, – попросил Рашен. – Помнишь, что я говорил про твое блядское мнение?

– Про наше блядское мнение, сэр, – поправил его Боровский.

– А ты вообще молчи. Целее будешь. Фил, я тебя люблю. Я тебя просто обожаю. Ты лучший в мире начальник штаба и очень хороший человек. Но второго такого кретина… Ты себя послушай! Ты хоть понимаешь, что ты говоришь?!

– Секундочку! – выставил ладонь Эссекс. – А что я не так сказал?

– В чем разница между военными и пиратами? – спросил Рашен.

– Риторический вопрос.

– А все-таки?

– Ну, и в чем? – по старой доброй привычке решил получить готовый ответ Эссекс.

– Пока мы вне закона, нам веры ни на грош, – сказал Рашен. – Допустим, Файн добыл хорошую картинку. Да ты ее хоть по Сети брось – все равно тебя немедленно объявят мистификатором, готовым на все, лишь бы убедить Землю, что ты ей нужен позарез. Это раз.

– Ну, это довод, – кивнул Эссекс. – Ладно, принимается.

– Положим, нам поверили. Но! В случае внешней угрозы пиратов могут взять на военную службу. Но сейчас не пятнадцатый век. И пиратское клеймо никакими подвигами не смоешь. Во-первых, бывшего пирата на войне обязательно подставляют, его ведь не жалко, он не свой. Во-вторых, пусть даже мы свое геройски отвоюем, потом нас все равно заплюют. Понял? Так что не важно, есть чужие или нет их. Прежде чем с ними разбираться, группа F должна восстановить свой легальный статус. Иначе нет гарантий, что мы врага отгоним, а нас на радостях не повесят. Это два.

– Согласен, – вздохнул Эссекс. – А что, аргумент номер «три» будет?

– А «три» – на себя посмотри. Ты сказал: «Кто этих гражданских будет защищать?» А себя ты защищать не собираешься, Фил? До тебя что, не доходит, какая это угроза – чужие, Фил?

– Ох, необязательно! – усомнился Эссекс.

– А я тебе говорю – п…ды они нам дадут, – авторитетно заявил Рашен.

– Это точно, – согласился Боровский.

– Так или иначе, – Рашен снова поднял указующий перст, – избавляйтесь, господа, от сепаратистской психологии. От вас еще только на сутки родина отвернулась, а вы уже рассуждаете, как разбойники какие-то. Противопоставляете себя обществу. Хреновый симптом.

– Слушай, ты, философ! От нас родина отвернулась, когда послала воевать! – заявил Эссекс. – И ничего мы ей не обязаны. Как она с нами обращается, так мы себе и рассуждаем.

– У тебя впереди еще лет двадцать жизни, Фил, – напомнил Рашен. – Где ты их проведешь? В космосе? Мы уже скоро по здоровью не сможем летать даже на грузовиках. Значит, придется спускаться вниз. Ты хочешь там жить как человек или как изгой?

– Вообще, – вступил в разговор Боровский, – мне такие высокие материи не особо доступны, но если бы меня спросили, я бы сказал – ваша правда, драйвер. Мы ведем себя, будто мы и не люди, а так – небожители. А у меня, кстати, жена и дети есть. Я с самого начала печальных нынешних событий о них и не вспоминал. А теперь вот вспомнил, и что-то мне уже не по себе… Слушайте, драйвер, что делать-то, а?