Игорь Зябнев - Жизнь так коротка

– Тогда прошу в столовую, – жестом гостеприимного хозяина я пригласил его следовать за мной.

По пути попросил секретаря распорядиться насчёт обеда. Мы с Борисом Семёновичем вымыли руки и вытерли их искусно вышитыми полотенцами. Не спеша сели за стол друг против друга.

– Я чего пришёл, – пробасил министр, – только что был в министерстве финансов и узнал, что скоро поезда побегут по всей стране. Значит, меня это напрямую касается: металла-то сколько понадобится, ужас!

– Да, выпуск стали и чугуна нужно будет увеличить в несколько раз, но мы это сделаем постепенно. Начнём разработку ещё двух месторождений железа, увеличим доменное производство, построим прокатные станы для выпуска рельсов… Словом, тут работы на несколько десятилетий хватит. Да и новые вагоны сконструировать нужно.

– Зато потом в каких масштабах будем грузы перевозить, – мечтательно сказал Борис Семёнович.

– И грузы, и людей! Как вам, к примеру, пассажирский поезд Лондон – Ливерпуль? Полдня, и вы на месте.

– Здорово! – согласился министр.

В это время слуги принесли разнообразные блюда, уставив ими почти весь стол. Борис Семёнович аккуратно заправил за ворот своей белоснежной рубашки льняную салфетку и основательно принялся за дело. «Вот у кого чистая совесть», – подумал я. Благодаря его самоотверженной работе и труду учёных промышленность страны стала развиваться более быстрыми темпами. Этому во многом способствовало появление поршневой паровой машины, которая подвергалась непрерывным усовершенствованиям. Конструкторы добивались увеличения её мощности и экономичности.

На фабриках и многих шахтах стали строить особое помещение, где размещались котельная и машинное отделение. Фабричные паровые двигатели заставляли вращаться трансмиссионные валы, которые располагались внутри производственных цехов. Посредством ременной передачи от этих валов приводились в действие разнообразные рабочие машины. Появились новые типы металлообрабатывающих станков, таких как клепальный, шлифовальный, строгальный, фрезерный, токарный винторезный, долбёжный.

Новейшей конструкторской разработкой явился карусельный станок – токарный станок с вертикальной осью для обработки крупных машинных деталей. Таким образом, появилась возможность делать машины с помощью машин. Этому способствовало моё непременное условие – производить стандартизированные и взаимозаменяемые детали, из которых должны были собираться новые машины.

– М-м-м… прелесть какая! – прервал мои размышления министр.

– Простите, что? – вскинул я голову, возвращаясь в реальность.

– Я говорю, салат из помидоров очень вкусный, молодец ваш повар.

– Да, повар молодец, – согласился я и тоже с удовольствием зачерпнул себе салата.

…Лет четыреста назад я послал экспедицию из пяти военных кораблей к восточному побережью Америки. Они благополучно вернулись, привезя в Лондон семена томатов и клубни картофеля. За последующие столетия эти культуры широко распространились в Англии и Ирландии, и теперь люди представить себе не могли, как обходились без них раньше, особенно без картофеля, который стали называть вторым хлебом…

– Спасибо, Сергей Семёнович! – сыто отдуваясь, произнёс министр. – Давно я так вкусно не ел.

– Не за что, Борис Семёнович, на здоровье, – откликнулся я, вытирая салфеткой губы и откидываясь на спинку кресла.

– Нет, но палтус-то копчёный – хорош! – продолжал нахваливать искусство повара мой гость.

– Да, действительно, – улыбнулся я.

Разросшийся в последнее время рыболовный флот обеспечивал прибрежные города Англии и Ирландии вкусной морской рыбой. Некоторые флотилии вылавливали её даже у берегов «Норвегии» и Исландии, благо, воинственных викингов пока можно было не опасаться: они находились ещё на стадии первобытнообщинного строя.

– Пойдёмте в мой кабинет, Борис Семёнович. Я вам кое-что покажу.

Министр с трудом поднялся из-за стола, и мы прошли через приёмную к моему рабочему месту. На дальней от входа стене висела подробная карта Англии и Ирландии. Её недавно отпечатали по спецзаказу и собрали воедино из нескольких полотнищ.

– Ух ты! – восхитился министр, подойдя ближе. – Моя-то раз в десять поменьше будет.

Я взял кусочек мела и нарисовал кружок на правом берегу реки Нин, километрах в пятидесяти восточнее Рагби.

– Как вы думаете, Борис Семёнович, что это такое?

– Наверное, что-нибудь ценное? – спросил в ответ мой гость.