Левон Хачатурьянц - Здравствуй, Фобос!(Науч.-фант. хроника — «Путь к Марсу» - 3)

Открыв дверцу крайней машины, он обнаружил, что управление крайне просто: штурвал, педаль скорости, ручка заднего хода и тормоз. Делом нескольких секунд было вывести сплющенную сигару на шоссе.

Город дремал. Полуденная сиеста, возможно, от далеких испанских времен оставшаяся в распорядке дня, опустошила улицы, разрисованные звездчатыми тенями пальм, закрыла жалюзи вилл, окруженных садами. Сурен отметил про себя обилие отелей и то обстоятельство, что даже среди немногочисленных прохожих преобладали клерки и посыльные в гостиничной форме, а встречные машины были почти сплошь прокатные. Вокруг расстилался туристский рай, не оскверненный ни одним заводом. Даже офисов почти не увидел по дороге бортинженер: только обязательный «Первый Национальный банк» да похожая на пирамиду вершиной вниз контора авиакомпании «Пан Америкэн». Свернув с Мэйн-стрит, где высился конный монумент некоего идальго в доспехах, Акопян устремился к порту. Возле пирсов собралось довольно своеобразное «общество»: торговых судов и контейнеровозов было очень мало, зато тесными рядами стояли элегантные собственные яхты. Любители стиля «ретро» прибывали сюда на белых, с позолоченной резьбой бортов и носовой статуей святого копиях Колумбовых или Магеллановых каравелл; ветер полоскал романтические паруса, и только посвященные знали, что вся эта бутафория на походе убирается, уступая место мощному винту или водомету. Яхтсмены с более современным вкусом строили крыловидные, каплевидные, плоские плавательные аппараты. Попадались и нарочито роскошные, многоэтажные атомоходы: на таких путешествовали не спеша, большой компанией, устраивая стоянки и загулы в самых злачных местах планеты…

Сделав немалый крюк, Сурен выбрался к городскому рынку. Тут было многолюдно. Магазины и кафе окружали площадь, на которой под громадными полупрозрачными, точно стрекозьи крылья, навесами торговали дарами моря. Пестро одетые смуглокожие суетливые люди — наверное, мулаты или креолы — высыпали на прилавок диковинные раковины, морских ежей, сушеных страшных рыб. Сувенирная индустрия работала вовсю. Впрочем, лежали здесь и груды свежей рыбы; висели длинные ломти вяленого акульего мяса; радовали глаз обилием форм и красок трепанги, мидии, осьминоги, бронированные омары и розовые, навалом, креветки. Звучала ломаная испанская речь. Дородные негритянки в полотняных платках-тюрбанах сидели, как идолы, перед кучами фруктов и домашних сластей. Вольный дух рынка, удивительным образом уцелевший в городе крупного централизованного бизнеса (а то и намеренно оставленный, как туристская приманка), привлек Сурена. Он потолкался между рядов, купил связку бананов и шахматный черепаший панцирь — домой, на рабочий стол.

Возле рынка оканчивались кварталы роскошных вилл и отелей. Никакие грандиозные перемены, никакие свежие ветры XXI столетия не коснулись трущоб Майами — тростниковых хижин и разбитых тротуаров, веревок с нищенским бельем, убогих кофеен и магазинчиков. А может быть, то были следы великого кризиса 1990-х, перед разоружением… Во всяком случае, Сурен, не желая рабски следовать путеводителю, прошелся по двум-трем улочкам за рынком. Он не заметил, как в нескольких шагах от него, протиснувшись между сараем и мусорной свалкой, неслышно остановился черный «орикс». Как господин, похожий на японца, что-то шепотом сказал своим спутникам и вынул пистолет с широким, как водопроводная труба, дулом — усыпитель, оружие, выданное полиции для борьбы с террористами. Затем стрелок приоткрыл дверцу «орикса»… Но в этот миг, чумазой галдящей стаей вылетев сразу из десятка дворов, Сурена обступили мальчишки-креолы, трущобные пацаны, наперебой предлагая самодельные сувениры — все те же раковины и сушеную рыбью мелочь — или попросту клянча денег. Окруженный этим неожиданным эскортом, Акопян, смеясь и поднимая руки вверх, поспешно вернулся к своей машине. Ему пришлось-таки купить пару наивных поделок и раздать горсть мелочи. А Джек-Тэдди, прошипев нечто весьма нелестное, спрятал пистолет и велел дать задний ход…

На чистейшем, сверкающем белизной пляже (мусор дважды в день убирали специальные машины) Сурен зашел в шестигранную прозрачную ограду пресноводного бассейна, с наслаждением разделся и окунулся. Вместо платы опять-таки сунул в щель карточку постояльца: компьютер отеля прибавит, что следует, к счету… Как раз напротив бассейна у обочины стояла полицейская машина, и черный «орикс» медленно проехал мимо.