Дэвид Зинделл - Экстр

— Нараинская ересь отрицает наш святой Алгоритм и оскорбляет Бога, но этот Путь Рингесса еще хуже, намного хуже.

Может быть, он и прав, подумал Данло.

Глядя на угловатое, фанатичное лицо Бертрама, он спрашивал себя, не сказать ли старейшинам, что могущественная богиня Твердь была когда-то воином-поэтом, как и Малаклипе Красное Кольцо. Он мог также объяснить, что отмежевался от новой религии Бардо задолго до того, как покинул Невернес, и сделал Ханумана ли Тоша своим врагом, выступив против Пути Рингесса и его опасных доктрин. Но Данло не хотел оправдываться. Он чувствовал, что Харра и многие старейшины — возможно, даже большинство, за исключением ивиомилов, — все еще на его стороне.

— Мы должны спросить себя, — говорил тем временем Бертрам, — что нам делать с этим культом Рингесса. И как нам следует поступить с пилотом и эмиссаром еретиков Данло ви Соли Рингессом.

Бертрам и воин-поэт так ловко выстраивали свой диалог, что Данло спросил себя, уж не разыгрывает ли Бертрам представление. Действительно ли он не знал о присутствии Малаклипса на Таннахилле, пока Харра не вызвала воина-поэта в зал? Возможно, Бертрам сумел тайно встретиться с Малаклипсом еще до заседания, и два этих опасных человека успели заключить союз.

Глядя на невозмутимо-спокойного Малаклипса, Данло полагал, что это возможно. Все его внимание на миг сосредоточилось на воине-поэте. Данло впивал перечный запах масла каны, идущий от Малаклипса, и свет его глаз. Малаклипс, как всегда, излучал жизненную энергию; казалось, будто он всегда балансирует на краю вечности, ожидая некоего критического момента. Хорошо ли обыскала его храмовая охрана? Воины-поэты всегда прячут на себе всевозможное оружие: ножи, фальшивые ногти, отравленные дротики, замаскированные под зубочистки, а в их одежду вотканы ядовитые нити ширива. Не сговорились ли Бертрам с Малаклипсом убить Харру Иви эн ли Эде. Да, это возможно, говорил себе Данло, не сводя глаз с Малаклипса.

И пока грозная красота воина-поэта жгла ему глаза, Малаклипс запустил украшенную красным кольцом руку во внутренний карман своего кимоно. Данло видел, как Малаклипс это сделал, хотя в действительности тот не пошевельнулся.

Может быть, я скраирую, подумал Данло, и предвижу то, чего еще не случилось? Полностью сосредоточившись на воине-поэте, он не заметил того, что происходило у него позади.

Между тем, как только Бертрам произнес: «Как нам поступить с Данло ви Соли Рингессом?», со своего стула поднялся высокий, с мясистым лицом, старейшина Джанегг Ивиорван.

Он занимал крайнее место за столом двумя рядами выше Данло и мигом оказался в центральном проходе, как бы собираясь обратиться к Койвунеймину. На самом деле ничего говорить он не собирался.

— У него тлолт! — в испуге закричали сидевшие рядом старейшины, увидев предмет, который он держал в своей мощной мясистой руке. Паника, как волна, стала распространяться вверх по рядам, докатившись до самых отдаленных углов зала.

— Смерть еретикам! — взревел Джанегг Ивиорван. — Смерть наманам!

Когда Данло, услышав этот полный ненависти вопль, повернулся лицом к убийце, произошло одновременно множество событий. Многие старейшины обратились в бегство, загромождая узкие проходы. Данло лишь смутно сознавал, как ведут себя люди вокруг него: они подчинялись своим глубоким программам, предписывающим либо самосохранение, либо иные действия. Бертрам Джаспари закрыл лицо руками и нырнул, весь дрожа, под стол. Едрек Ивионген присоединился к нему в этом. ненадежном убежище. Охранники, точно под действием нейроножей, бросились к Харре. В подобных ситуациях их долгом было прикрыть Святую Иви своими телами и вывести ее из зала. Это самое они и попытались сделать, но Харра воспротивилась. Один из охранников, молодой Леандр эн ли Дару Эде, как оказалось, действительно был ее внуком. Увидев оружие в руке Джанегга Ивиорвана, Харра, почти не раздумывая, вскочила и сама закрыла собой Леандра. Это было так неожиданно, и опасность придала ее ветхому телу такую силу, что она сшибла Леандра с ног и повалилась на него, продолжая защищать. И все это время голографический Эде над своим образником подавал Данло знаки:

— Заслони глаза! Возьми стул и прикрой им лицо!

Если Малаклипс Красное Кольцо и заметил происходящее, виду он не подал. Он один из всех присутствующих сохранил хладнокровие. В тот самый момент, когда Джанегг Ивиорван направил свой тлолт в их с Данло сторону, рука воина-поэта нырнула во внутренний карман кимоно и с молниеносной быстротой извлекла оттуда красный. игольчатый дротик. Одновременно с этим воин-поэт вскочил на ноги, но почему-то не метнул свой дротик в безумца, стоящего перед их столом.