Юрий Кларов - Пять экспонатов из музея уголовного розыска

Быть принятым в доме Сибирцевых считалось честью, великой честью. Балы, журфиксы, театры, рысаки, цветы, драгоценности…

И всё прахом, всё растаяло, как ледяная сосулька на солнце, - положение в обществе, беззаботная жизнь, богатство, праздность… Муж убит еще в мировую войну где-то в Пинских болотах, отец в эмиграции - жив ли? - а она теперь кто? Домоправительница у этого жулика Тарновского, который прикарманил, воспользовавшись удобным случаем, отцовское собрание древностей. И за это должна благодарить бога. Ведь ежели бы Тарковский знал, что она дочь Ивана Ферапонтовича Шлягина, ни за что бы не пригрел, побоялся бы… «И не зря бы побоялся», - усмехнулась Варвара Ивановна. Но что тосковать о прошлом, которого не вернешь? Надо думать о будущем. И, работая у Тарновского, Варвара Ивановна думала о своем будущем. Долго она терпела, и вот тот самый случай, который обеспечит её старость.

Нет, она не украла у Тарновского, она взяла то, что принадлежит ей по праву как дочери Ивана Ферапоитовича Шлягина. Так, и только так. Правда, в тайнике у Тарновского хранилась не только собственность отца Варвары Ивановны. Там ещё были старинные монеты. Но что она могла сделать? Если бы она их оставила, это наверняка бы возбудило подозрение. А так всё считают, что тайник опустошили налётчики.

Осторожно ступая по ковру стоптанными, заляпанными грязью туфлями, Сибирцева прошла к столику портье. Багровея от стыда за свой вид, Варвара Ивановна сказала, что хочет навести справку. Ее интересует, прибыл ли сегодня из Москвы сотрудник АРА [1]мистер Генри Мэйл, которому должны были заказать номер.

Гладкий, откормленный портье окинул бесцеремонным взглядом её неказистую, жалкую фигуру в мятом, лоснящемся на швах пальто. И Варвара Ивановна вновь покраснела.

- Мистер Мэйл? Минутку… - Он перелистал страницы лежащей перед ним книги регистрации гостей. - Да, мистер Мэйл проживает в гостинице.

Варвара Ивановна сказала, что американец назначил ей встречу.

- А мадам не ошибается? - нагло спросил портье. Насколько ему известно, мистер Мэйл никого не ждёт.

Нет, мадам не ошибается. Мадам уверена, что мистер Мэйл захочет её принять.

- Вот как? - Портье в нерешительности пожевал губами и наконец спросил: - Как прикажете доложить?

- Скажите, что от Тарновского. Он знает.

- Что ж, если мадам настаивает…

Портье позвонил по телефону, и уже через несколько минут в холл спустился секретарь мистера Мэйла, любезный и жизнерадостный молодой человек. Он проводил Варвару Ивановну в номер, где остановился американец.

А вот и мистер Мэйл, пожилой, седоватый, с внимательными серыми глазами и обаятельной улыбкой человека, никогда не знавшего голода, холода и унижений.

Улыбка означала, что мистер Мэйл счастлив видеть Варвару Ивановну, хотя и не имеет чести её знать, что он доволен жизнью, своим секретарем и предстоящей беседой.

- Мне передавали, что вы хотите меня видеть. Я к вашим услугам.

Мистер Мэйл настолько хорошо владел русским, что переводчик им не требовался. Это устраивало обоих: уж слишком деликатной была тема предстоящей беседы.

- Я вас слушаю.

Варвара Ивановна откашлялась, как неопытный оратор перед ответственным выступлением.

- Одиннадцать лет назад, господин Мэйл, вы изъявляли желание приобрести вышитый шелком портрет первого российского солдата, а также некоторые другие экспонаты из собрания Шлягина, - неуверенно начала она, когда секретарь вышел. - Теперь, как вам уже известно из письма моего доверителя, которое было передано вам в Москве, вы имеете возможность осуществить эту сделку, если, разумеется, предложенная вами цена будет приемлемой.

- Для кого приемлемой? - пошутил Мэйл, ослепляя Варвару Ивановну своей неотразимой улыбкой.

- Для моего доверителя, понятно, господина Тарновского.

- Что же для него приемлемо?

- Господин Тарновский оценивает портрет Бухвостова в двадцать пять тысяч долларов.

- Недурно. А сколько он хочет получить за гобелены и кружева?

- Пятнадцать тысяч. Собрание же старинных русских монет он готов вам уступить тоже всего за пятнадцать…

- Долларов?

- Да, тысяч долларов…

- Итого пятьдесят пять тысяч?

- Совершенно верно, - несколько ошеломленная получившейся суммой, подтвердила Варвара Ивановна, - пятьдесят пять тысяч долларов. Согласитесь, что господин Тарновский проявляет умеренность. Подлинная цена этих вещей в три раза больше. Таким образом, вы сможете получить двести процентов прибыли.