Роберт Хайнлайн - Пасынки Вселенной (иллюстрации - Н.Гришин)

– Возьмись за это дело, Билл, – сказал он. – Человек ты смелый, а дело стоящее.

– Хорошо, – согласился Эртц. – Доброй еды.

Нарби понял намек.

– Доброй еды, – ответил он и, забрав книги, ушел. Только вернувшись к себе он сообразил, что Эртц так и не дал никакого объяснения своему исчезновению и долгому отсутствию.

Эртц тоже понимал, что и Нарби не был с ним полностью откровенен. Но, зная Нарби, принимал это как должное. Основа для будущих действий была заложена.

Главный инженер провел текущую проверку Конвертера и назначил исполняющего обязанности Вахтенного. Убедившись, к своему удовлетворению, что его подчиненные справятся с работой и во время его дальнейших отлучек, он приказал вызвать к себе Алана Махони. Он хотел было выехать навстречу Алану в носилках, но решил не привлекать внимания к встрече.

…Алан бурно приветствовал его. Для все еще не женатого, работающего на более удачливых людей кадета, все сверстники которого давно уже обзавелись семьями и собственностью, кровное братство с одним из главных Ученых Корабля стало самым выдающимся событием в жизни. Оно затмевало даже все недавние приключения, полный смысл которых его невежественный ум все равно не мог постичь. Эртц прервал его и быстро закрыл дверь.

– Стены имеют уши, – тихо сказал он, – а у клерков, помимо ушей, еще и языки. Ты что, хочешь, чтобы нас с тобой сунули в Конвертер?

– Прости, Билл, я не сообразил.

– Ладно, оставь. Встретимся на лестнице, по которой мы спускались от Джо-Джима, десятью палубами выше этой. Считать умеешь?

– Даже в два раза больше, чем до десяти. Один да один два, еще один – получится три, еще один – четыре…

– Молодец. Хватит. Но я больше полагаюсь на твою верность и умение обращаться с ножом, чем на твои математические способности. Встретимся как можно быстрее, и постарайся, чтобы тебя никто не видел.

В месте встречи на посту стоял Сороковой. Эртц окликнул его по имени издалека, держась вне пределов досягаемости ножа и пращи – совсем не лишняя предосторожность, когда имеешь дело с существом, дожившим до своих лет только благодаря умению обращаться с оружием.

Приказав мутанту найти и привести Хойланда. Эртц вместе с Аланом присел отдохнуть.

В жилище Джо-Джима не было ни хозяина, ни Хью. Сороковой застал там Бобо, но что с него толку? Бобо сказал, что Хью пошел на самый верх, туда, где все летают. Но на самый верх Сороковой забирался лишь раз в жизни и верхних палуб толком не знал. Где там найти Хью? Сороковой растерялся. Нарушать приказы Джо-Джима было небезопасно, а Сороковой раз и навсегда вбил в свою буйную голову, что приказ Эртца – то же самое, что приказ Джо-Джима. Он снова растолкал Бобо.

– Где Мудрые Головы?

– У оружейницы. – Бобо закрыл глаза и захрапел.

Это уже лучше. Где живет оружейница, знал каждый мьют. Все имели с ней дела. Оружейница была незаменимой мастерицей, торговкой и посредницей. Нет нужды говорить, что личность ее была неприкосновенной, а мастерская – нейтральной территорией, где все схватки были запрещены. Туда и направился Сороковой.

Дверь с табличкой «Термодинамическая лаборатория. Вход строго воспрещен» была распахнута настежь. Читать Сороковой не умел, а если бы и умел, все равно бы ничего не понял. Услышав голоса оружейницы и одного из близнецов, он вошел внутрь.

– Хозяин, – начал было он.

– Закройся, – ответил Джо. Джим даже не обернулся, занятый беседой с Матерью Клинков. – Сделаешь, как тебе говорят, – прорычал он, – и хватит попусту болтать.

Оружейница уставилась на него, уперев все четыре мозолистые руки в широкие бедра. Глаза у нее были красные, ей все время приходилось следить за плавильной печью – по морщинистому лицу на седые редкие усы стекал пот и капал на обнаженную грудь.

– Я делаю ножи, да! – отрезала она. – Честные ножи, а не дрючки для свиней, которые ты от меня требуешь. Придумают тоже – нож длиной с руку, тьфу! – и она плюнула в раскаленную докрасна печь.

– Слушай ты, падаль, – ровным голосом ответил Джим, – или сделаешь, что говорят, или я тебе пятки поджарю в твоей же печке. Ясно?

У Сорокового отвисла челюсть. Да, могущественней его хозяина не было! Никто и никогда, кроме него, не посмел бы так разговаривать с Матерью Клинков! Оружейница сразу сдалась.

– Но так ведь делать ножи не положено, – жалобно всхлипнула она. – Их же не метнешь. Да я вам сейчас покажу. – Она схватила со стола пояс с ножами и метнула ножи через всю комнату в крестообразную мишень – все четыре сразу. Лезвия вонзились в четыре конца крестовины. – Видел? А твой дрючок разве так метнешь?