Дэвид Александер - Лучший из лучших

— Прежде чем мы продолжим, — сказал Хантер, — я должен сообщить вам, что у нас считается признаком крайнего неуважения обращаться к полномочному послу голосом другого человека. Если это возможно, пожалуйста, измените голос.

— Просим прощения. Мы не знали. — Голос, исходивший из транслятора на стене, уже не был голосом Любчека. — Видите, сколько всего нам нужно уточнить, чтобы в дальнейшем не возникало подобных ситуаций.

— Вижу, — согласился Хантер и вдруг ощутил растерянность: что дальше? Снова пригласить трахенди в комнату для переговоров? Или пускай немного успокоятся? — Так гораздо лучше. Большое спасибо. — Пожалуй, наступил подходящий момент, чтобы выяснить, с кем они, собственно, имеют дело. — Насколько я понимаю, вы уполномочены вести переговоры с землянами?

— Совершенно верно, — отозвался Гадагал.

— И кто вас уполномочил?

— Как выяснилось из разговора с майором Любчеком, ответить на этот вопрос не очень-то легко. У нас нет того, что вы называете правительством. Считайте, что перед вами представители крупной торговой организации.

— Врёт, — прошептал «адвокат».

— С чего ты взял?

— Атлас сослался бы на искажение данных, а я скажу просто: нутром чую.

— Замечательно. Мне тоже показалось, что они не те, за кого себя выдают. Ладно, пускай думают, что им удалось нас обмануть. Всегда полезно, когда противник тебя недооценивает.

— Очень хорошо, — сказал Хантер, — предоставим разбираться в структуре вашего общества политологам. Итак, с чего начнем?

Кресло, на котором сидел Гадагал, медленно приблизилось к аппарату Хантера и остановилось в каком-нибудь футе от него. Мойрчонг расположился левее Гадагала, а Ахулаба занял место справа.

— Обрати внимание, они разместились треугольником, — заметил Атлас. — Очевидно, им привычно обсуждать и принимать решения именно втроем. Скорее всего, система счисления у них тоже троичная.

— Нам это чем-нибудь поможет?

— Не знаю.

— Предлагаю уладить формальности, — произнес Гадагал (точнее, транслятор, преобразовавший цветовые лучи в слова). — Мы хотели бы получить дипломатическую неприкосновенность для себя и для нашего корабля, чтобы чувствовать себя на переговорах в полной безопасности.

— Я счастлив гарантировать вам неприкосновенность на все время переговоров, — ответил Хантер. — Разумеется, при условии, что вы обязуетесь соблюдать наши законы.

— Вот одна из причин, по которым мы обращаемся к вам с подобной просьбой. Разные цивилизации — разные законы. Мы можем, сами того не подозревая, задеть ваши чувства и даже оскорбить, как в том случае, когда использовали для транслятора голос майора Любчека. Нам приходилось сталкиваться с расами, которые пытались обернуть наши непреднамеренные оплошности себе на пользу и выговорить те или иные преимущества. Поэтому мы просим полной — подчеркиваю, полной — дипломатической неприкосновенности.

Хантер подождал секунду-другую, однако Атлас молчал.

— Что ж. Дипломатическая неприкосновенность вам гарантирована, но если вы предпримете какие-либо действия, которые рассматриваются у нас как серьезные преступления, мы оставляем за собой право выслать вас с планеты.

— О каких действиях идет речь? — поинтересовался Мойрчонг.

— Скажем, убийство, — ответил, криво усмехнувшись, Хантер.

— Это исключено.

— Кроме того, — продолжал Ройс, — вы должны отдавать себе отчет, что неприкосновенность гарантирует только правительство, а за возможные провокации со стороны психически неполноценных личностей мы ответственности не несем.

— Но ваше правительство, надеюсь, сделает все возможное, чтобы подобных инцидентов не произошло?

— Разумеется, — подтвердил Хантер. — Атлас, мне показалось, или трахенди шагают, что называется, по накатанной дорожке?

— По-моему, их манера вести переговоры опробована десятки раз. Продолжай. Судя по всему, я скоро расшифрую цветовой код.

— Начало неплохое, Гадагал, — сказал Хантер и широко улыбнулся. — Что дальше?

На следующий день, заключив, должно быть, что Хантер слишком устал, чтобы заподозрить неладное, трахенди попытались пойти на хитрость. До сих пор серьезных противоречий не возникало, поскольку обсуждались вопросы, не представлявшие, похоже, для инопланетян особой важности. Правда, несколько раз они для вида поупирались, но все же согласились на условия Хантера.

— Ни дать ни взять опытные шулера , — заметил Ройс, обращаясь к Атласу. — Дают простаку выиграть одну-две партии, чтобы потом обобрать его до нитки.