Олег Дивов: Енот допрыгался

Ладно, хватит придуриваться, сказал Енот, зевая, он уже далеко и не может слышать нас. Как я устал сегодня! Спать пойду. Спасибо всем. Не забудьте угостить ребят. Они заслужили. Могли ведь запросто всадить нашему гостю пулю в задницу.

А все равно она ангел, сказал Дядя. Так и передай.

С удовольствием, кивнул Енот, поворачиваясь к двери.

И тут Джонни Конь подвел итог дня.

До чего же вы, белые, ограниченные и нелюбопытные люди, сказал Джонни Конь. Вот ты, Енотище, спрятался, извини за выражение, бабе под юбку и ничего вокруг себя видеть не хочешь. А ты, Дядечка, дай тебе волю, обнес бы город десятифутовым забором без ворот. Тьфу! Помяните мое слово, Северо-Американские Соединенные Штаты капитально погорят из-за этой тупости однажды.

Дядя обиженно надулся. Енот хмуро уставился на Коня, жуя губу.

Хорошо, сказал он, бери ребят, дуй на север вдоль железной дороги. У первой же от города водокачки ты найдешь шпиона и сможешь устроить ему допрос. Только он не британский шпион, и даже не мексиканский. Тебя сильно обрадует, если он прибыл, допустим, с Луны?

С Марса, авторитетно заявил Дядя.

И что, вкрадчиво спросил Енот, ну, и что?

А вдруг они хотят нас завоевать, буркнул Джонни Конь.

На втором этаже звонко и молодо рассмеялась женщина.

Енот еще секунду помедлил, безнадежно махнул рукой и заспешил наверх.

Дядя с Конем, переглянувшись, направились к заведению мамаши Шварцкопф.

Енот вошел в спальню.

Дорогая, подумал он, ты спасла меня от цирроза печени и бандитской пули в голову. Я твой до гроба. Я люблю тебя, черт побери. Но это не значит, что когда мужчина занят делом, можно показывать ему всякие дразнилки. Пару раз я чуть не расхохотался. Будь посерьезнее, а?

Кто бы говорил, улыбнулась она. Ты просто упивался своей ролью. И сыграл отлично, между прочим. А Дядя правда собирался арестовать и пытать его?

Конечно, дорогая. Здесь не Вашингтон, и даже не Линкольн. Здесь очень не любят шпионов. Они готовили ловушку прямо на выходе из салуна. Плюх должен был схватить парня за ногу, и тут же с балкона второго этажа ему на шею кидали петлю. Он ничего не успел бы сделать. Мне пришлось сказать Дяде, что парень – мой, и точка. А потом – самому парню дать это прочувствовать.

Я горжусь тобой, снова улыбнулась она. Ты, как обычно, не оставил никому выбора. Они все пытаются, насколько могут, сузить чужое поле решений, а ты просто отнимаешь у других право выбирать.

Только не у тебя, подумал Енот. Слушай, какого черта, ты мне давным-давно отдала все долги…

Давай не будем об этом, попросила она. Любимый, не хмурься. Ты устал, у тебя был трудный день. Иди сюда, ложись.

А что мне остается, подумал он, что мне остается.

Я сижу на насыпи у водокачки, поджидая состав. Рядом переминаются с ноги на ногу лошади и прохаживаются трое вооруженных мужчин. Мы уже познакомились. Они дали мне пару долларов – я сказал, что в городе меня обчистили до нитки и пытались убить.

Собственно, так и было.

Когда эти трое ограбят поезд, я сяду на него и поеду на север.

Кто-нибудь, заберите меня отсюда прямо сейчас.

Deputy (амер.) – сокращение от «deputy sheriff», на русский обычно переводится как «помощник шерифа», что некорректно, поскольку американский «депутат» – «лицо, облеченное правами шерифа». (Здесь и далее примечания автора.)

Некто Сэм Андерсон поставлял солонину по контракту с армией. И якобы на недоуменный вопрос прохожего – что означает маркировка US-UA на бочках – грузчики ответили: Дядя Сэм (Uncle Sam) Андерсон. Сегодня это один из фрагментов самой распространенной легенды о возникновении образа Дяди Сэма.

»Fire in the hole!» – предупредительный возглас при взрывных работах. Был заимствован военными подрывниками и широко распространился в американской армии. Применяется до сих пор, например при вбросе гранаты в закрытый объем.