Джордж Смит - Кэр Кабалла

Голос замер, руки Смоттла разжались, и тело его тяжело осело в кресле.

Ноэль наклонился над ним и тут же выпрямился с выражением удивления и омерзения.

— Он мертв, — брезгливо произнес он. — Он мертв уже Бог знает сколько времени. Его тело разлагается.

Отступив от этой твари в кресле, они подняли раненого лейтенанта и вынесли его из дома. Не успели они выйти наружу, как послышался низкий гул и земля под ними заколебалась. Затем все вдруг закачалось, запрыгало, затряслось, и раздался оглушительный рев. Небеса кружились над головой, звезды прыгали с места на место. Действительность расплывалась, исчезала, уходила из-под ног, в душу заползал страх… и вновь все возвращалось по своим местам.

"Сайтрол! Сайтрол пробуждается! — раздался в мозгу у Дилана голос Кларинды, и голос этот был полон ужаса. — Сайтрол пробуждается!"

— Это землетрясение, — громко сказал Дилан.

"Нет, это Сайтрол пробуждается! Ты должен действовать быстрее, иначе все пропало! — настаивал голос жрицы. — Дилан Мак-Брайд должен идти в Бэшем!"

"Если Дилан Мак-Брайд пойдет в Бэшем, Кларинда Мак-Таг должна идти вместе с ним, — мысленно ответил ей Дилан. — Я видел это в Котле Керидвен".

"Нет! Нет! Нет!" — бился в сознании Дилана женский вопль.

Но уже через секунду он был вытеснен церковными колоколами, фабричными гудками и прочими сигнальными средствами, которые вдруг все разом зазвенели, загудели, засвистели, залязгали. Казалось, город Авалон сошел с ума.

— Джоги! Джоги идут! — закричал Син.

— Да, паразиты Сайтрола в воротах! — подтвердил Дилан.

Ночь выдалась тревожной. По улицам взад и вперед маршировали войска, слышался торопливым цокот копыт возвращающихся из дозоров кавалерийских отрядов, повсюду суетились люди, рождались и умирали дикие слухи, один другого страшнее. Джоги окружили город плотным кольцом, перекрыв все большие и малые дороги, однако до рассвета, видимо, решили не нападать. Дилан с друзьями сбились с ног, всю ночь помогая раздавать и устанавливать только что изготовленные рэтлеры и обучая людей обращаться с ними.

К утру весь город был поднят на ноги и готов к обороне. Проходя с оружием через Форум к Северным воротам, Дилан с Чаквордом увидели стратегический резерв генерала Хорвитца, расположившийся в ожидании, когда его бросят на подмогу в наиболее опасное место.

Три полка добровольческой кавалерии на роскошных чистокровных скакунах стояли стройными колоннами, блестя плюмажами на киверах и яркой окантовкой разношерстных мундиров. Однако Дилану они показались далеко не столь эффектными, как единственный полк пограничной конницы или три роты Трансмортийских конных стрелков, развалившихся неподалеку в своих седлах.

Тут же были построены два пехотных полка, которые, по счастью, прибыли с юга слишком поздно, чтобы успеть присоединиться к безумному походу принца-регента, а рядом с ними стояли около дюжины пестро одетых и разнокалиберно вооруженных подразделений ополченцев.

— Взгляните-ка, старина, — показал Чакворд на одетый в килты полк. Не ваши ли это парни, а?

— Ну да, как же, — состроил гримасу Дилан. — Это всего лишь Авалонские горцы. Этот разряженный парадный полк набирается из спортсменов да великосветских щеголей. Настоящих горцев среди них нет.

У Северных ворот они разделились. Чакворд остался там с двумя рэтлерами, а Дилан двинулся вдоль линии обороны, устанавливая через равные интервалы пулеметы и ставя к ним людей.

Наконец джоги дали о себе знать. Внезапно показалась небольшая группа всадников, которая во весь опор мчалась прямо на баррикады, возведенные вокруг Больших Северных ворот. Раздались многочисленные крики часовых. Поспешно бросившиеся к своим позициям защитники баррикад толкались и мешали друг другу. Прозвучало несколько нестройных выстрелов, но джоги, низко пригнувшись к седлам, продолжали мчаться вперед. Подскакав почти вплотную, они перебросили через баррикаду два окровавленных пакета и с торжествующими воплями умчались прочь.

Ударившись о землю с неприятным глухим стуком, оба пакета лопнули, и из них выкатились головы принца Грегори и генерала сэра Хью ап Александера. Осторожно подняв голову принца-регента, сержант обнаружил засунутое в рот письмо. Написанное на англо ясным четким почерком, оно было от самого Кэра Кабаллы и гласило следующее: