Александр Заревин - Одинокие боги Вселенной

Он вывел «окно» в гостиничный коридор, и мы увидели спину убегающего мужчины. В правой его руке был зажат пистолет.

— Ага, — сказал Мишка. Подвел «окно» поближе и сильно толкнул его в спину. Бегущий, взмахнув руками и потеряв опору, закувыркался по деревянной лестнице, к которой уже подбегал.

— Черт с ним, — прокомментировал Мишка. — Теперь Арфика отыскать бы.

Он вывел «окно» на улицу и почти сразу наткнулся на серенький «ГАЗ-69», на котором чекисты, видимо, и приехали.

— Что бы с этой каракатицей сотворить? — пробормотал Мишка. — Ага, читал как-то у Чейза… — Он подошел к аптечке на стене и достал бинт. Затем подвел «окно» к крышке бензобака, снял с бинта упаковку, оглянулся, ища что-то вокруг себя, нашел гайку на крупный болт, привязал ее на конец бинта и, скрутив с бензобака крышку, опустил туда гайку. Она упала, увлекая за собой жгут из бинта. Бензобак оказался полным. Мишка чуть потянул жгут назад, чтобы смоченный бензином конец оказался снаружи, и чиркнул зажигалкой.

— Отводи быстрее «окно» в сторону! — рявкнул он мне.

Лариса оказалась проворнее меня. Она ткнула пальцем в клавишу, и «окно» стало поворачиваться.

— Бензин в то время хреновый делали… — Мишка, казалось, заранее сокрушался. — Может и не сработать… Где же Арфик? Этот змей должен быть поблизости… А-а, вот он где! Видишь, за рулем «Победы» сидит? Ну, ребята, сейчас состоится бой быков!

— Мишенька! Не надо! Драться можно с честным человеком, а это…

— Ларчик, кто тебе сказал, что он человек? Он инопланетянин и человеком никогда не был.

В это время окрестности осветились розовым светом, видимо, бензин в машине оказался все же неплохим. Арфик, открыв дверцу, вылез из машины, напряженно смотря в сторону гостиницы. Мишка вышел из «окна» и встал рядом с ним. Мы с Ларисой напряженно наблюдали.

— Ну что, Арфик Абрагамыч, — сказал Мишка. — Сорвались твои планы? Аборигены-то шустрее оказались.

Арфик вздрогнул и пристально посмотрел на Мишку.

— Ну что, начнем? — спросил его Мишка. — Или жим-жим?

Дальнейшие события напомнили мне боевики про Ван Дамма или Чака Норриса, правда, не такие эффектные. Большинство ударов из-за скорости я просто проглядел, мысленно отмечая только те, когда противники кубарем катились по асфальту. На Атлантиде, помню, мне Галка рассказывала о товарищеской встрече, пробе сил, между Марсом, Арфиком и Мишкой. Как они дрались и кто судил — не знаю, но победу тогда присудили Мишке. Он сиял, помню, как новый гривенник. Сейчас же чувствовалось, что поединок так просто не закончится. Я знал Мишку и видел, что он настроен весьма решительно и в этом состоянии мог, пожалуй, разнести по кирпичику всю контору КГБ на Дзержинского, а сейчас он выкладывался полностью и ему сладко не приходилось. Я вспомнил, что на Атлантиде Арфик говорил, что пару столетий провел на Тибете, где осваивал йогу. Видимо, там драться и научился. Силы противников были примерно равными. Однако Мишке неожиданно повезло: Арфик не то споткнулся, не то поскользнулся и на мгновение потерял равновесие, а Мишка со всего размаха въехал ему кулаком в горло. Видимо, Мишка сломал Арфику шейные позвонки, потому что его голова после этого как-то неестественно склонилась и Арфик весь обмяк, опустился на колени, а затем как куль повалился на асфальт. Теперь за пультом «Султана» был я. Лариса же, переживая за Мишку, нервно перебирала пальцами пистолет кагэбэшника, который Мишка сгоряча прихватил с собой. Я подвел «окно» к Мишке и протянул ему руку: давай, мол, входи. Мишка уже сделал один шаг, когда пистолет в руках Ларисы выстрелил. Я вздрогнул от неожиданности и оглянулся: Лариса стреляла в Арфика, который неизвестно как, держа голову странно склоненной, пытался выстрелить Мишке в спину. Должно быть, выстрел Ларисы достиг цели, так как Арфик выронил пистолет и снова обмяк. Мишка строго посмотрел на Ларису:

— Дай пистолет сюда, — и протянул руку.

Лариса молча повиновалась. Мишка небрежно бросил пистолет рядом с Арфиком и присел на стул.

— На Атлантиде скрывал, гад, что умеет, чуть-чуть меня не уложил. Мне просто повезло…

Вся одежда на Мишке была изодрана, а рубаха местами в крови. Лариса уже несла тазик с теплой водой и дрожащими пальцами пыталась расстегнуть на Мишкиной рубахе оставшиеся пуговицы, а он сидел, привалившись к спинке стула, и, расслабившись, отдыхал, принимая как должное ее хлопоты.

— Мишка, — сказал я. — Нам теперь вовсе не обязательно уговаривать наших родителей, чтобы они не спешили производить нас на свет.