Эндрю Свонн - Повелители сумерек

— Будь на то моя воля, — произнес он, глядя Эви прямо в глаза, — я бы выколол тебе глаза и выбросил в чем мать родила на улицу где-нибудь в Бронксе.

Шариф наконец-то управился со своим делом. Эви почувствовала, как напоследок ей в руку ввели какое-то лекарство. После чего афган-санитар ловко наложил аккуратную повязку.

— К несчастью для нас обоих, ты представляешь для Расы немалый интерес, и это касается не только возвращения их… — незнакомец умолк, подыскивая нужное слово, а затем выдавил из себя с явным отвращением: —… людей.

Шариф отошел прочь от ее руки.

— Поднимайся, — приказал «наблюдатель».

Два других пса отпустили Эви, чтобы та смогла встать на ноги. Окружающий мир показался Эви каким-то бесформенным и расплывчатым, словно она наблюдала за событиями с огромного расстояния. Интересно, подумала Эви, что тому причиной — последствия боли, ушиб головы или, может быть, ее просто накачали наркотиками. Ведь они впрыснули ей какую-то гадость, причем явно не болеутоляющее средство. Рана в руке напоминала о себе нестерпимым жжением, а остальной мир продолжал оставаться размытым и смазанным.

— Кто ты? — с усилием выдавила из себя Эви.

Казалось, что язык ее сопротивляется, не желая произносить слова.

— Ты лучше пошевеливайся. Мы и так задержались здесь дольше положенного.

Он подтолкнул ее, и Эви с трудом начала переставлять ноги. Она прекрасно понимала, что ее накачали наркотиками. Эви двигалась вперед, сквозь атмосферу липкую и тягучую, словно патока, и, несмотря на все усилия, не могла заставить себя оказать даже малейшее неповиновение.

Три пса вывели ее наружу из шлюза и повели по коридору. «Наблюдатель» шел впереди. Электроснабжение отключилось окончательно, и поэтому они шагали под спорадическими вспышками ламп аварийной системы. «Наблюдатель» болтал без умолку, и в мрачной тишине подземелья его голос напоминал треск детской погремушки.

— Меня они называют Димитрий. ФНО был всего лишь дурацкой затеей Хиоко, пока его мозги не ввязались в спор с одной хорошенькой пулей…

Когда они дошли до пожарной лестницы, Эви на мгновение испугалась, что не сможет сделать ни шагу. Она замерла на месте, совершенно сбитая с толку, пока ее снова не вернул к действительности голос Димитрия. Кто-то подтолкнул ее сзади, и она попыталась сделать шаг вперед. Для этого нехитрого дела ей потребовались немалые усилия. Голос Димитрия то затухал в ее сознании, то снова звучал с прежней силой.

— … никогда не доверял Расе, ловкий ход, хотя это его и погубило.

— … тебя убивать, к чему марать руки, если это сделает сама Раса…

— … нужны люди вроде тебя. Они шикарно заплатят, так что игра стоит свеч…

Эви с трудом верила, что ей удалось подняться наверх. На мгновение она задалась вопросом, сколько часов она провела в чреве ВАБТИ, но чувство времени напрочь ее покинуло. Эви знала одно — снаружи было все еще темно, а грузовой фургон скрылся с места происшествия.

Но где же ее подкрепление? Где Гургейя, Хуарес, Ногар, Фернандо с его видеокамерой — по идее, он должен был заснять на пленку и пришельцев, и заговорщиков. Эви вспомнила, что приказала ягуарше следовать по пятам за пришельцами, куда бы те ни направлялись.

Что ж, наверняка Гургейя преследует грузовик. Административный корпус продолжал гореть. Рев пламени стал поистине оглушающим. Сердце Эви бешено колотилось. Почему-то ей было трудно сосредоточить взгляд на огненных языках. Глаза Эви бегали от одного окна к другому. Иногда взор ее устремлялся вверх, вслед клубам серого дыма. Кто-то подтолкнул ее в спину, и Эви поняла, что стоит на месте. В ее сознании снова всплыл голос Димитрия.

— … не отвлекайся. Вскоре ты окажешься в фургоне, там ты сможешь глазеть на все, что тебе вздумается…

Эви кивнула. На сей раз она сочла его замечание довольно мудрым.

Как только Эви расположилась на сиденье фургона, она позволила глазам блуждать где им угодно. Ей стоило немалых усилий сосредоточить внимание на чем-то конкретном. Она бережно прижимала к себе перебинтованную руку, тупо уставясь сквозь ветровое стекло. Где-то в отдалении Эви различала голос Димитрия, однако до нее с трудом доходило, что он там говорит. Эви все так же отрешенно смотрела в окно, когда их фургон слегка тряхнуло. На какое-то мгновение она встрепенулась — странно, ведь мотор еще не заводили.

Из окон главного корпуса посыпались стекла, напоминая чем-то осколки черного льда. Из вестибюля вверх вырвались клубы синевато-зеленого пламени. До Эви дошло, что это наверняка взорвался метан, беспрепятственно вытекавший наружу из потухшей горелки. Эви обернулась к заднему окну. Где-то в отдалении мелькали красные и синие огоньки.