Джон Джейкс - Гибрид

Каким-то образом ему удалось удержаться в этой позе, пока отдаленные моторы не перешли на монотонный режим. Сила звука росла, сильные потоки воздуха заструились вокруг, развевая пары.

Лоу был озадачен. Почему он может видеть, как, подобно массе белого тумана, движутся пары. Затем до него дошло, что зажглись маленькие янтарные булавки света у основания металлической комнаты. На каждой из четырех стен он теперь мог видеть серебряные наконечники выпускных отверстий, водопроводные насадки, ромбовидные решетки, через которые поступали струи воздуха, разогнавшие пары.

Промокший, грязный Лоу захромал в угол, сел и вжался в него спиной. Он видел, как янтарные булавки света расплывались и снова возвращались в фокус.

« Привет!»

Лоу содрогнулся. Он быстро опустил голову, на случай, если компьютер Дома Успокоения мог наблюдать за ним через видеосканеры. Веселый металлический голос продолжал греметь.

«Мы завершили предварительную стадию лечения. Да! Мы чувствуем себя свободными. Менее ограниченными и зависимыми от раздражающих личных беспокойств и иррациональных психических привычек? Надеюсь, что да! Сейчас тебе разрешается немного отдохнуть. А может, это будет и продолжительный отдых. Только твой медицинский компьютер знает точно. Продолжительность отдыха остается неизвестной, чтобы ты мог размышлять о том, сколько времени у тебя осталось — или не осталось — до того, как снова начнется лечение. Таким образом, у тебя сформируются более здоровые каналы мысли, понимаешь? Прочь старые противоречия и неприязни! Получай себя чем-то новым! Будет ли следующая стадия легкой? Будет ли она жестокой? Кто знает? Не я. Ты должен ждать и будешь удивлен. Тебя уже беспокоят новые заботы? Тебя мучают новые волнения? Значит, терапия произвела благотворное воздействие! Да! А теперь…»

Лоу поднял голову. Отражались булавки света. Его глаза горели янтарным огнем, как у зверя.

»…А пока я скажу тебе короткое «прощай»…»

Лоу транслировал.

На самом пределе слышимости голос стал скрипучим, озабоченным: «…скажу тебе короткое «прощай», скажу тебе короткое «прощай», скажу тебе короткое «прощай»…»

Кадмиевые перекладины — транслируются!

Десятикратно усиленные мускусные тона — транслируются!

Пено-звук воды — транслируется!

Своя собственная липкая плоть, самим же разодранная, горячо и влажно пахнущая — транслируется!

Ороговевшие ногти, глубоко зарывающиеся в плоть геологических веков слой за слоем — ТРАНСЛИРУЕТСЯ…

»…скажу тебе, скажу тебе, скажу ТЕБЕ, СКАЖУ…»

Лоу гнал начиненный, непрерывно меняющийся сфокусированный снаряд наружу, до полного контакта.

Голос сменился хаосом гудков. Трансляция Лоу прекратилась.

Гудки отдавались эхом. Янтарные булавки света стали алыми. Изнутри и снаружи он ощущал борьбу компьютера; ощущал неисправности электрических цепей, ощущал, как проносятся импульсы через биллионы плат и микросхем; ощущал компьютер, разрушенный, восстанавливающий себя.

Тысячу раз восстанавливающий себя.

Две тысячи раз.

Три…

Лоу открыл глаза, почувствовал запах дыма, сочащегося из вентиляционных отверстий.

Он освоился с этим и снова погрузился в транслирование.

Отрыжка дыма.

Взрыв искр.

Визг зубчатых передач.

Звучание магнитной ленты.

Искажение вращающих моментов.

«Привет! Привет? Да? Да! Это твой р-р-гав! Да?! — пожелаю тебе — все идет великолепно, велико — р-р-гав!»

Звон и лязг рядом с ним. Признаки страха. Он немного уменьшил силу трансляции и открыл глаза.

Из только появившихся за янтарными огоньками отверстий на него неслись серебряные, похожие на кротов, аппараты на колесиках. Их изогнутые спины с хлопками раскрылись. Гибкие конечности ощетинились иглами. Иглы самонаводились по температуре тела. Серебряные кроты с нацеленными на его плоть кончиками игл понеслись к нему.

Лоу откинул голову назад и транслировал.

Лязганье игл.

Гудение пульта.

Яркая вспышка света.

Ослепительный блеск дыма.

«ДА! ДА! ВЕЛИКОЛЕПНО! ЭТО ТВОЙ! ПРЕКРАСНЫЕ МЫСЛИ! НОВЫЕ ОБРАЗЫ! КАК… МЫ…??????…»

Крошечные роторы, расположенные на нижней поверхности кротов, перестали вращаться. Гибкие конечности безвольно повисли. Серебряным дождем посыпались на пол иглы. Один из крошечных огоньков у плинтуса расплавился. Его линзы стекали из почерневшего держателя темно-красными каплями.

Андреас Лоу прислушался.

На этот раз тишина была подлинной.