"Если не считать, что своим возвращением я взяла ее на себя".
По другую сторону от нее что-то ворчал Джон Прайс.
- Не понравились мне эти пирамиды, там, в Карфагене. Да и крысоголовые мне не симпатичны. Толпа обезьян. Лучше бы им не знать, где мы. Ты им не говори, командир.
Если что и могло согреть ее, так это флегматичный английский юмор. Но оцепенение где-то в самой глубине души не смог разбить даже дух братства.
Аш заставила себя улыбнуться растрепанному алебардщику, зная, что он видит ее лицо в лунном свете.
- А что, ты думаешь, они нам не обрадуются? Думаю, нет. После того состояния, в каком мы оставили им Карфаген, сомневаюсь, что мы выиграем конкурс на популярность у короля-калифа. То есть если, конечно, его могучее величество король-калиф Гелимер еще с нами!
- А если Гелимер погиб, станут ли амиры продолжать крестовый поход на христианский мир? - неожиданно прорезался голос Рикарда.
- А как же. Кто бы там ни стал королем-калифом, военная машина будет ему подсказывать, что кампанию надо продолжать всеми силами. Так говорят Дикие Машины. Но к отряду Льва это не относится, Рикард, - в лунном свете Аш увидела недоверие на его лице. Пожав плечами, она снова обернулась к сержанту алебардщиков. Джон Прайс выжидающе смотрел на нее, будто ждал приказаний; на его лице смешивались страх и доверие.
- Из этого и будем исходить. Могу поспорить на что угодно, - Аш наклонилась и стала растирать потерявшие чувствительность холодные и промокшие ноги. - Итак, считаем: во-первых, герцог Карл, хоть и был ранен под Оксоном, но еще жив. Во-вторых, он не смылся в Северную Бургундию. Визиготы не бросили бы на осаду одного южного города такие силы, если бы Карл Смелый погиб или умотал бы во Фландрию. Они бы туда отправились, стараясь довести дело до конца.
- Думаешь, он в Дижоне, командир?
- Думаю. И не вижу иной причины для всего этого, - Аш положила руку на обтянутое кольчугой плечо Прайса. - Давай о более важном. Разведчики видели на стенах Дижона людей в форме Льва?
- Да! - по его лицу было видно, что от этого наблюдения в нем тоже вспыхнула надежда. - Значит, наши там! Командир, мы совершенно отчетливо видели наше знамя - Льва анфас, идущего с поднятой правой передней лапой! Пока не стемнело, ребята Баррена все время видели наш штандарт. Не сомневайся, командир, эти ребята всегда узнают нашего Лазоревого Льва.
Рикард, порывистый, как все молодые люди, потребовал:
- А не можем ли мы напасть на визиготов? Прорвать осаду и вытащить оттуда мастера Ансельма? "Там ли Роберт, да жив ли..."
Аш незаметно фыркнула:
- Ну ты и оптимист! Давай сам, а, Рикард?
- Нас легион. Мы солдаты. Мы сможем.
- Наверное, напрасно я разрешала тебе читать мне Вегеция...
От этих слов все вокруг усмехнулись.
Аш смолкла. У нее снова похолодело внутри, и стала грызть мысль: "Я собираюсь принять решение на основе этой информации, а она никогда не бывает стопроцентно точной".
Капитан заговорила:
- Ладно, ребята, решение принято. Спорю на что угодно, что остальные в отряде не сбежали ни во Францию, ни во Фландрию; они еще тут, а герцог Карл их нанял. Значит, если половина отряда Льва сидит за стенами в осаде, нам глубоко до задницы то колдовское карфагенское дерьмо и все такое, мы сначала вытащим наших.
- А как же, - согласился Анжелотти.
- Лично мы считаем, командир... ну, мы не рассчитываем давать задний ход, - Джон Прайс говорил с отвращением. - Мы прошли всю через страну, всюду полно бандитов и визиготов, и только Бургундия еще сражается.
- Что бы им было не напасть на турков, - тихо проговорил Анжелотти. Теперь мы знаем, мадонна, почему господа амиры решили напасть на христианский мир и оставили на фланге у себя всю империю Магомета.
- Эту стратегию им каменный голем подсказал. И сразу в ее памяти всплыли Голоса, говорившие при посредстве военной машины в Карфагене:
- Бургундия должна пасть. Мы должны стереть с лица земли Бургундию, как будто ее никогда не было...
И ее собственный вопрос Диким Машинам:
- Почему Бургундия так важна для вас?
Она поднялась, разбрасывая каблуками холодную грязь, в холоде влажной ночи, залитой лунным светом.
Я все еще не знаю!
Я не хочу знать!
Она молчала, не в силах преодолеть пропасть между тем, что она чувствовала, и что могла сказать этим людям. Дрожала в тишине от холода. В предрассветной тишине поднялся ветер и тут же стих, от его порыва с деревьев на нее посыпались капли воды. До рассвета уже недолго.
Читать дальше