Кеннет Балмер - Мир демонов

— Привет, Стэд, Вэнс уже волновался.

Кардон только взглянул на него и сделал долгий, захлебывающийся глоток из своего кубка.

Они стояли, прислонившись к углу кондитерской, полки которой уже были покрыты листами белой бумаги, что красноречиво свидетельствовало о популярности проданных и съеденных товаров. В этом небольшом водовороте людского потока Стэд приостановился, восстанавливая дыхание, оглядываясь вокруг в поисках Ханей и остальных. Он обернулся, уклонился от человека в маске из папье-маше высотой в шесть футов, кокетничающего и усмехающегося, дующего в огромную трубу, и увидел уходящего Кардона, прокладывающего себе путь с видом человека, который не привык, чтобы ему преграждали дорогу.

Усмехнувшись угрюмой целенаправленности Кардона, его задумчивой серьезности даже в разгаре вакханалии, Стэд последовал за ним.

Что значили слова, которые Торбурн обронил мимоходом, даже не задумываясь над тем, что он говорил? «Кардон — это человек, скрывающий тайный грех.» Грехом были действия или мысли, умаляющие величие Бессмертного Существа. Это он выучил среди Контролеров, но среди Форейджеров, как точно предсказал Астромен Нав, духовные материи и более глубокое преклонение перед Бессмертным были просто внешними проявлениями, привычками без убеждений. Это поразило его. Но он был достаточно умен, чтобы понять, что Кардон не стал бы скрывать тайный грех против Бессмертного. По крайней мере, Стэд с его новыми знаниями последних дней о его товарищах так не думал.

Симс и Валлас пропали, и Стэд, проталкиваясь вперед сквозь розоватые клубы винных паров, с тяжелыми мыслями и в глубоком расстройстве, решил, что Кардон пытается найти остальных членов группы.

Только когда Кардон быстро свернул в расщелину под лестницей, ведущей на другой уровень, кинув внимательный взгляд назад в толпу, но не заметив Стэда, у Стэда родилась смутная мысль о том, что он может направляться куда-то еще. Что замышлял Кардон? Человек легко соскользнул по утрамбованному земляному склону; его плащ мелькнул за темным углом, и дорога снова была пуста и свободна. Все еще ощущая предательскую дрожь в ногах, Стэд начал спускаться вниз.

Грубый крик, оглушающий тяжелый удар по шее, а затем жирный привкус земли во рту. Мужская нога, толстая и неуклюжая в плохо подогнанном сандалии, в дюйме от его лица. Сильные движения рук, приподнимающих, поворачивающих, подставляющих его лицо под свет электрического фонарика. От слепящего сияния этого фонарика в глазах у него сквозь закрытые веки пошли красные болезненные круги.

— Кто это?

— Грязный шпион Контролеров. Отделаться от него скорее!

Грубая мозолистая рука под подбородком жестоко дернула его голову вверх. Перед его закрытыми глазами заплясали искры.

— Подождите!

Этот голос… это, должно быть, голос Кардона.

— Я знаю его. Это чужак. Он ничего не знает. Другой голос, низкий, густой, полный ненависти.

— Ты прав. Он ничего не будет знать, когда я разделаюсь с ним.

— Нет, идиот! У него влиятельные связи. Мягкое, но твердое надавливание в области глаз.

— Большой палец на его глаза, и он не будет больше шпионить.

— Не делай этого! Ты даже не представляешь…

Стэд попытался мощно напрячься. В следующий момент он снова лежал распростертый на спине, и нога мужчины безжалостно давила на его грудь.

— Люди не потерпят шпионов Контролеров!

— Он не является им — по крайней мере, я так не думаю. Но за ним повсюду следуют сторожевые псы Контролеров.

— Эти! Люди, предающие свой собственный класс.

Скрежет металла о камень. Что-то твердое мучительно воткнулось ему в бок. Он попытался отодвинуться, откатиться, отвернуться от этого безжалостного света. Откуда-то издалека, негромко, раздался голос.

— Еще идут! Их двое!

— Это, должно быть, его сторожевые псы; пошли, парень! Бежим!

— Я не покину его.

Звуки борьбы, тяжелое дыхание, обвал, звук подошв, скользящих по камню. Затем:

— Хорошо, Кардон, но ты пожалеешь об этом!

Удаляющийся шум шагов. Вновь нахлынула темнота, благословенная, прохладная, скрывающая темнота.

Когда двое его стражей достигли его, Стэд только пытался подняться на ноги, держась рукой за голову, покачиваясь, туманно смотря по сторонам. Его тошнило.

Они не заговорили с ним. Они ждали поблизости, держа руки под своими черными короткими плащами, пальцы на спусковых крючках и наблюдая. Они колебались, ждали и наблюдали, как Стэд, шатаясь, выбрался вновь в освещенные проходы и, полный невысказанного ужаса, с трудом присоединился наконец к своей группе. Действительно, в этом проклятом мире ему придется еще многому научиться.